А если позвонить в Ривьеру? Они же могут что-то подсказать?
Ищу номер в интернете. Через минуту уже звоню. Первые гудки никто не берет трубку. Да, что же это такое. Бежать в ресторан, может, они что-то скажут?
— Оперуполномоченный Свиридов…
От неожиданности бросаю трубку. На глазах слезы, зачем я только втянула в эту кашу Олега. Чем он так провинился в этой жизни, что ему такая ответка прилетела.
Вибрирует телефон. Отец.
— Да, пап, — стараюсь не выдавать волнение.
— Ну и навела ты шороху в нашем болоте, — усмехается. — А это даже хорошо, Демьянова давно пора было убрать, задолбал под ногами мешаться. Спасибо, что такую серьезную задачу на себя взяла.
— Это твоих рук дело? — не могу сказать, что для меня это все неожиданность. Но где-то в сердце екнуло.
— Моих? — отец наигранно удивляется. — Твоих, лапушка! Вся в отца, может, мозгами еще не доросла, а хватка, чуйка. Видишь, Бог шельму метит. Я подумал, что Олег этот сильно мешает, а ты все чувствовала и создала ситуацию, чтобы мне помочь. Ну, не молодец разве?
— Ты в своем уме? Он спас меня от Артура!
— От Артура? Так он твой муж, и сам должен решать, что с женой делать, если у нее мозгов мало. Ангелина, перестань дуру включать. Если тебе с Артуром так плохо, ты почему ко мне не пришла, без вот этих пафосных истерик? Я бы на Чернышова надавил, а сейчас моя фамилия по помойкам мотыляется.
У меня не хватает сил разговаривать. Единственное желание, прекратит весь этот ад.
— С твоим мужем я сам поговорю, обещаю, он будет ниже травы и тише воды.
А ты сама дурой не будь. Ребенок, надеюсь, не Демьянова?
— А кто о нем сейчас думает? Что ты, что Артур с папашей только за свою фамилию, да капитал трясётесь. Разве вам есть до нас какое-то дело?
— Дура, ты, Ангелина! Это потому, что ты копейки не заработала, не знаешь, что такое пахать от зари до зари.
— А ты папа не знаешь, что такое, когда тебя из семьи выбрасывают.
Говорю и осекаюсь. Знает, как никто другой. Когда его мать, моя бабушка, умерла, папе было одиннадцать. Дед через год привел другую жену, а двух сыновей и дочку отдал в интернат. Когда стало понятно, что жена новых детей не родит, детей из интерната забрали. Отец не простил.
Папа молчит.
— Ты же сам знаешь, как тяжело быть одному, когда тебя предали. Пап! — я не пытаюсь до него достучаться, я знаю, что это бесполезно. Но моя душа требует выплеска этой энергии.
— Я, может, только благодаря этому и имею, то что у меня есть. А ты сама решай, готова с нуля подниматься — забудь про нас и делай. А если комфорт и набитый холодильник важнее, то возвращайся к мужу.
— Это правильные слова! Спасибо, пап! Я не вернусь к Артуру, никогда и не за что, — последние слова говорю по слогам. — Вам же я не нужна, нужен ребенок, чтобы друг на друга потом давить. Если вы от меня не отстанете, я сделаю аборт. И ничего внутри у меня не екнет.
По щекам льются слезу, конечно, у меня и в голове не было такой мысли. Своего ребенка я никогда не дам в обиду. Я его спрячу от всех злопыхателей.
— Ну не торопились с такими вещами, потом назад не открутишь. Мы что-нибудь решим, не делай необдуманных поступков. Бизнес, конечно, важен. Но ты моя дочь.
Очень хочется ему верить, кинуться на шею, тереться щекой о жесткую щетину. Но пример мамы показал, что нельзя расслабляться.
— У тебя еда, одежда есть?
— У меня все есть. Не надо ничего привозить и передавать.
— Я уже понял, мать натворила делов. Она глупая женщина, мне сильно угодить хочет. Я тебе денег переведу, купи моему внуку вкусной и полезной еды.
— И даже если это ребенок от Олега, — не знаю, зачем лезу на рожон.
— Он прежде всего от тебя. А потом уже еще от кого-то. Но я в жизни не поверю, что моя дочь, которая врать даже по мелочам не умеет, легла под чужого мужика, когда есть муж. Только если это не было изнасилованием? — по интонации понимаю, что отец еще что-то замыслил.
— Не придумывай! Пап, ты же можешь сделать, чтобы его отпустили?
— Влюбилась? Конечно, бабы по за ним вьются, только так. Твой Олег и сам выберется, он же не простой подзаборный Ваня. У Олега твоего связей и денег нормально, чуть его в изоляторе поддержать, шкурку помнут. И отпустят.
Папа прощается. Делаю скрин времени нашего разговора, пусть будет доказательство, что отец знал, что я жива и здорова. Я не хочу его засадить, но доказательства невиновности Олега мне не помешают.
Кому еще позвонить? Смотрю на номера в телефонной книжке. Влиятельных фамилий много, но кто из них пойдет против Белецкого и Чернышова?