Конечно, я хочу детей. Я всю жизнь хотела детей, только каждый раз Марк находил причину, почему «не пора». И сейчас я почти свободна, напугана немного, но в целом моя жизнь начинает стабилизироваться. Конечно, сейчас вроде тоже «не пора», я только ремонтирую домик для кафе, планирую упорно работать, печь, месить, мешать… Только, почему нет? Чем всё это может помешать, я ведь, в теории, не одна, если Егор в деле. Ну, не прямо сейчас, конечно, но раз он спас мне жизнь, говорил, что влюблен и почти подарил дом, то его намерения похожи на серьёзные.
Наверное, Егор почти видит, как в моей голове вращаются шестеренки, так что решает помочь.
— Мы обсудим это с Эммой, детка. Всё это сложно и долго, но, шанс получить сестричку или братика у тебя точно есть.
Он улыбается и смотрит на меня так, что я мигом краснею и киваю, как болванчик.
— Ну, тогда ладно, — удовлетворенно кивает Лиза, а я смотрю на довольного дровосека.
Иметь со мной детей он явно не против. Только вот до процесса, от которого они появляются, мы как-то пока не дошли.
.
— Смотри, деточка, вот это я, — Лидия Петровна держит на коленях альбом со старыми фотографиями и указывает пальцем на милую девушку в нарядном платье. Она такая же рыжая и кудрявая, как я. Надо же.
— Ух ты! Да вы тоже рыжая, Лидия Петровна!
— Да, прямо как ты была. И подруга моя лучшая тоже была рыженькая, на тебя очень похожая. Что-то фото не могу найти. Ну, потом как-нибудь.
Надо же, и в самом деле у нас есть что-то общее. Рыжие волосы, веснушки. Вполне можно представить, что это моя бабуля.
Меня бабуля и растила, родители ушли рано, как и у Егора, а бабушка осталась и стойко растила меня до шестнадцати. А потом и она ушла, осталась я, одна в ее квартире, под надзором опеки.
Завещание на мой двадцатый день рождения нашло меня уже в объятиях Марка.
Этот день я пытаюсь провести спокойно и радостно, как и вчерашний, и позавчерашний. Солнце светит, море пенится, только ленивый не пойдет гулять, а ленью я уж точно не отличаюсь.
Я немного занимаюсь домом, ставлю тесто на синабоны, оставляя его подойти. Вообще эти булочки с корицей и сырным кремом — моя большая слабость. Бабушка готовила обычный булочки с корице и, мне кажется, после них весь дом пах сказочно. Чем-то добрым и родным, почти сказочным. Я много раз пыталась повторить её рецепт, но не получалось, пока я не нашла где-то статью про синабоны. Они совсем другие, но я всё равно чувствую запах сказки и вспоминаю бабушку, когда их готовлю.
Дальше я немного гуляю по набережной, пока Егор с Лизой отбывают повинность у зубного, а потом держу путь домой. Медленно и неторопливо я иду к дому, даже не смотря по сторонам.
Я уже привыкла чувствовать себя спокойно, так что рука на моем запястье ощущается, как что-то запредельно невозможное.
Стоит мне обернуться, как я перестаю верить своим глазам. Марк стоит передо мной со странным выражение лица, и это его рука держит мою. Но разве может он оказаться тут?
Я в недоумении смотрю на свое запястье, на его пальцы, которые смыкаются вокруг него, а потом перевожу взгляд на него еще раз.
Ну да, Марк. Что ему тут надо?
И тут он дергает меня к себе.
Я от неожиданности почти лечу вперед, но вовремя начинаю тормозить ногами. Упираюсь ими в асфальт и пытаюсь вытащить руку и его плена, то тщетно.
Конечно, от сильнее меня, тут и думать нечего. Но зачем ему тащить меня куда-то?
Я судорожно осматриваю пространство вокруг Марка и понимаю, что он, наверное, планирует тащить меня в машину, что стоит метрах в тридцати от него. От нас. Тридцать метров — это же всего ничего!
Нет! О, нет-нет-нет! Мне нельзя в машину, совсем нельзя! Что он там со мной может сделать? Я уже сидела связанная в гараже, мало ли, что у него теперь может быть на уме. Тем более, глаза его сейчас совсем сумасшедшие.
Я начинаю брыкаться как сумасшедшая, вспоминаю, что за мной должна наблюдать охрана, только вот где она? Где эти сильные здоровые мужики, готовые меня защитить в любую минуту? Не мог же Егор мне соврать.
Тем временем, Марк сдвигает меня уже на несколько метров, и с каждой секундой я становлюсь ближе и ближе к его цели. Черт! Так не должно быть! Не должно!
Но что я, маленькая и легкая, могу сделать против крупного и сильного мужчины? Пусть, он не так высок и силен, как Егор, но разница у нас всё равно значительная, и явно не в мою пользу.
Я понимаю, что надо кричать, но как во сне — не могу этого сделать. Из горла вырываются какие-то писки и хрипы. Нервы сдают.
Я кричу, как могу, брыкаюсь и даже зову на помощь, но почему же никто не приходит? Я почти у дома, всего стометровка до поворота и вот он, красуется, мой дом, моя крепость. Но я не могу преодолеть эту стометровку. Никак.