Телефон пищит, оповещая о новом сообщении.
«Эмма, заканчивай этот цирк и приезжай домой»
Марк никогда не любил писать сообщения, считая это тягомотиной и тратой времени, но теперь у него нет выбора — на звонки я не отвечаю. Дыхание неожиданно сбивается, я чувствую выступающие слезы, и мир передо мной расплывается.
Мне казалось, что я так хорошо его знала. Восемь лет вместе, абсолютное доверие, полное подчинение, желание сделать его счастливым и быть для него идеальной. Пусть это означает выпрямлять волосы, а потом затягивать их в пучок, каждое утро замазывать ненавистные ему веснушки, носить строгие темные вещи. Если так выглядит женщина его мечты, почему нет? Разве не так поступают все любящие жены?
Горло сковывает спазмом, и я всхлипываю.
Да к черту!
Все к черту: квартиру, ресторан, всю мою жизнь. И его к черту. Никогда не прощу ему такое предательство, наглое, очевидное, на нашей же постели… Никогда.
Вытираю злые слезы, растирая их по щекам, и стремительно иду вперед, к морю. Море — лекарь. Море лечит.
«Я серьёзно, возвращайся, иначе я приму меры»
Ага, уже. Бегу, волосы назад.
Сегодня ветрено, я поглубже кутаюсь в шарф и вдруг, повинуясь какому-то порыву, распускаю волосы. Ветер тут же подхватывает их, развивает и путает, но это чудесное ощущение. Воздух и соль в волосах, которые я полжизни стягивала в узел. Свобода.
Замечаю справа вдалеке знакомую фигуру. Дровосек с дочерью тоже здесь. Он сидит на камне, у самого моря, а дочь бегает вокруг него, срывая свою шапку и, раз за разом, возвращая ее на место. Волосы ее блестят на солнышке как настоящее золото.
Я всегда хотела детей, прямо большую шумную семью, которая собиралась бы за одним столом каждый вечер. Марк говорил, что он тоже очень хочет детей, но что мы можем им дать? Вот именно, нужно подготовить плацдарм. И мы готовили, в прямом и переносном смысле. Вернее, я готовила, круглыми сутками, год, другой… Открылось первое бистро, раскрутилось, было продано, открылся ресторан. И вот тут бы детей, но Марк опять завел песню, что рано, надо теперь поднять ресторан. А когда мы его подняли, оказалось, что без меня он никак не обойдется, а дистанционно дети не появляются.
Но, как оказалось, вполне могут появиться, раз он со своей матрешкой так упорно над этим работал, уж я-то видела.
Издали доносится веселый смех Лизы, а я медленно разворачиваюсь и бреду обратно к месту, которое, надеюсь, станет моим домом.
Глава 5
Я всё больше привыкаю к новому месту, и всё больше нахожу в нем черты настоящего дома. Особенно море в окне успокаивает, волна за волной, будто охлаждает мой воспаленный мозг, забирает мою скорбь по разбитому прошлому и шепчет, что впереди еще что-то есть. Я сплю много и хорошо, наверное, добирая про запас или в счёт бессонных рабочих часов.
Этим утром я просыпалась так тяжело и неохотно, что совершила огромную глупость. На автомате взяла трубку, не посмотрев даже, кто звонит.
— Неужели ты, наконец, ответила?! — кричит трубка голосом мужа.
Почтибывшегомужа, отмечаю про себя, но всё равно внутренне сжимаюсь от предстоящего разговора. Ну что ж, бегать всегда невозможно, когда-нибудь это должно было случиться. Звонил он по пять раз в день, минимум, и это я не считаю незнакомые номера, сообщения слал сотнями.
Вернись, я всё прощу.
Всё пытался давить на жалость, выставляя меня виноватой. Конечно, это ведь я, эгоистка такая, виновата, что всё бросила и уехала, а не он — циничный предатель, осквернивший наш брак.
Всё, выдыхай, Эмма. Нервы тебе еще понадобятся.
— Доброе утро Марк. Не скажу, что рада тебя слышать, — отвечаю я, кривя душой только самую малость.
Я не хочу его слышать, потому что это очень, очень больно. Но, на самом деле, я так соскучилась по его голосу. Я соскучилась по его глазам, по его рукам, мне так хочется сейчас повернуться и увидеть его рядом, без костюма «идеального мужчины», а сонного, растрепанного, босого, в обычных пижамных штанах. Он бы щурился от солнечного света, прижимал меня крепко и целовал в макушку, желая доброго утра.
Ведь все это было еще пару лет назад. Мне казалось, мы были счастливы. Я даже никогда не обижалась на его ворчание, потому что, ну, человек он такой. Это не мешало мне его любить.
Всё это было, но было ли правдой?
И вот теперь я слушаю этот голос, в попытке оставаться холодной и здравомыслящей, а сердце разрывается. Сердцу ведь не прикажешь.
— Объясни мне, что происходит? Какого черта твой адвокатишка лично привез мне повестку в суд?