Практически, потому как, ну, все же понимают: я вроде бы и не чужая, но и в семью не вхожу полноценно. Любимая тетя Кирилла, вот я кто.
Вообще, с родственниками нам бывало сложно.
Понять их.
Мать моя за прошедшие шесть лет приезжала проведать внука и дочь раз десять и всегда только лишь на полдня:
— У меня и огород, и заботы на производстве, у нас там очередное внедрение новинок. Дым коромыслом, не продохнуть. Ох, Кирик, как же ты вырос! Нон, смотри, пусть после тренировок ванну принимает с морской солью, а зимой обязательно надевает на ночь носки с горчицей и ест чеснока побольше. Давай, доучивайся, да на работу иди, не все же Олегу тебя содержать.
Кир в таких случаях за спиной бабушки закатывал глаза, а проводив ее и заперев дверь, уточнял:
— Ты же не будешь ее слушать? Про горчицу и про работать?
— А про ванны и чеснок можно? — грустно улыбалась, потому что всякий раз визит матери становился для меня очередным маленьким разочарованием.
И беззаветно любить родительницу с каждым годом мне было все труднее.
Так как Лидка никак не проявляла себя все это время, я изредка интересовалась:
— Мам, ну, не знаю, может, ее в розыск подать, а?
В ответ получала всегда гневное сопение и жесткую отповедь:
— Лидка — это не твое дело. У тебя есть заботы? Вот ими и занимайся. Взяла тут моду, матери указывать. Ишь, чего удумала. Яйца курицу не учат.
Ну, не очень-то и хотелось, но неизвестность порой пугала и раздражала сильно.
В конце концов, я решила, что в случае, если сестра вернется, а Кир с Олегом ее простят (хоть вместе, хоть по отдельности) я просто сниму квартиру, как когда-то и планировала. Мои нынешние доходы вполне это позволяли. Да, даже ипотеку они позволяли, если разобраться.
Хотя мне было горько и больно от мысли, что мой маленький мальчик будет при встрече вечером радостно бросаться на шею другой, с ней за чаем обсуждать прошедшую школьную неделю, печь вместе пряники на праздник и, смеясь, петь новогодние песни, но я понимала, что это же мама.
Мама — это святое. Какая бы она ни была.
Тонко чувствуя мое настроение, после визитов бабушки, Кир обязательно просил отца свозить нас в развлекательный центр или в кино, или в парк аттракционов.
А когда мы, наевшиеся сахарной ваты и напившиеся вредной газировки, полные впечатлений, веселья и смеха, возвращались домой, то Кирилл, упав в кухне на диван, бормотал что-то вроде:
— Давай свой чеснок. И, может, огурчиков соленых, а? Да и ванну я, пожалуй, тоже займу. Какая у тебя есть нормальная соль, чтоб потом цветами и конфетами не пахнуть?
Поздно вечером, выбравшись из горячей воды, распаренный, розовый, пахнущий кедром и можжевельником, в банном пушистом халате, он возникал у моей постели, забирался под плед и, привалившись сбоку, сначала долго сопел, а после тихо-тихо говорил:
— Ты главное — не думай, что как-то отца обременяешь, слышишь?
Я согласно кивала, гладила его по влажным волосам и просила не относиться к бабушкиным словам слишком уж серьезно.
В такие вечера мы долго сидели, обнявшись, в уютной темноте и тишине, а когда ребенок начинал клевать носом, я уговаривала его переместиться под собственное одеяло, но бывало, что приходилось потом еще с ним посидеть.
Как в те дни, когда мы только-только знакомились и привыкали друг к другу. И от пронзительной нежности к такому уже взрослому, но для меня по-прежнему — маленькому одинокому мальчику, хотелось плакать.
Глава 14: Научный подход
«Сотни лет и день и ночь вращается
Карусель-Земля,
Сотни лет все ветры возвращаются
Hа круги своя…»
Н. Олев «Ветер перемен»
Как всегда, все срочное и важное обязательно случается одновременно.
Я судорожно сводила в итоговой таблице выполнение проектов первого квартала, про себя страшно ругаясь на дорогих коллег, которые выдавали свои цифры прямо уже совсем под занавес. В таких условиях для меня совершенно не оставалось возможности хоть как-то подготовиться заранее к сдаче руководству сводной таблицы.
Все приходилось собирать, проверять и править в режиме реального времени, когда сроки горели.
А тут ещё и срочный вызов в Институт от дорогого куратора, чего ему не живётся спокойно?
Поэтому, когда внезапно у меня за спиной возник Вячеслав Владимирович, я не сразу это уловила.
Занята была. Работала.
Некоторая моя рассеянность позволила начальнику заглянуть в монитор через мое плечо, мазнув при этом губами по виску и выдохнув в ухо: