Сын хихикнул, устроился на стуле около моей кровати и заметил:
— Ну, мам, этот раз точно больше впечатлит, чем обычный праздник в ресторане, на турбазе с шашлыками или дома с тортом. Такого у нас еще не было…
— И, даст бог, не будет, — хмыкнула.
Ребенок тут же насторожился:
— Ты за что переживаешь?
— Это день твоего рождения, а у тебя есть родитель… — начала осторожно, потому что сама была вообще против их общения: еще научит сына всякому гадкому.
— На хрен его. Даже не думай! Вот еще. Знаешь, где я его видел? — сын рыкнул и воззрился на меня негодующе.
Фыркнула и, логично для юношеского максимализма, предположила:
— В белых тапочках?
— Не, в баре с бабами… ты не расстраивайся, мы же решили, что ну его к демонам? — Кир вопросительно на меня глянул, а я вспомнила, что он вчера выбегал на встречу с приятелем и в институт с документами.
Кстати, вернулся обратно на Кеше и устроил того на стоянку клиники. Нам теперь есть, на чем отсюда уехать.
Головой покачала и горько усмехнулась.
Как бы мне ни хотелось, как бы я ни страдала, и как бы воспоминания ни рвали сердце, есть вещи, которым нет оправдания. И которые не прощают.
То, что сделал Олег — из этой серии.
— К демонам, к демонам. Определенно. Меня сейчас сильно интересует подробный план действий на ближайшие дни. А где, как и с кем, теперь проводит время Олег Михайлович, меня не волнует.
Кирилл обнял меня и предложил:
— Давай тогда определимся? День рождения отметим сами с тобой, позже. А так в целом, что ты решила про жилье и работу, которая тебе в принципе не нужна?
— Видишь ли, моя радость, учитывая, что темной стороны твоего отца мы не знаем, то финансово от него зависеть — последнее дело. Поэтому я, конечно, схожу в Институт на разведку. Они мне и про госпрограммы тоже расскажут, — начала продумывать шаги на ближайшее после выписки время.
— Это все норм. Но ты главное не сказала же, — прелесть моя свернуть с пути мне не даст. Упертый мой зайчик.
Ладно, тут я тоже думала долго, и мы даже уточняли у юристов холдинга: Олег приказал переоформить дом на Кирилла.
Занятно.
Но пока вся эта волокита с документами длится, с имуществом ничего не сделать. Да и каким бы больным и гадким ни был сюрприз Зарецкого-старшего, наш дом мы с сыном очень любили. Это чувство у меня в душе оказалось сильнее, чем боль и ярость от воспоминаний о предательстве любимого мужчины.
У меня ребенок, он должен жить в комфортных условиях — это главное. А я как-нибудь справлюсь.
— Кир, что ты думаешь, если мы сделаем в доме перепланировку и ремонт?
Вот кто ловит мысль на лету, тот мой сын:
— А, будет мне кабинет из гостиной, да?
— А будет. Я из всего, что есть сейчас на первом этаже, оставлю только кухню и диван. Поставлю его в прихожей, чтобы каждый божий день видеть и помнить: нет в мире ничего вечного, все вокруг не то, чем кажется.
Никому верить нельзя.
— Вот это прямо по жести, мам, но ты сама смотри. А мне можно под этот апгрейд еще и ремонт в своей комнате учинить?
— Это запросто… освежим весь дом, а пока идет процесс, сами в гостинице поживем. Давай определимся с объемами, да подумаем, кому следует доверить работу.
Ребенок радостно закивал:
— Ок, сейчас решим чего менять, а потом ты отдыхай. Я с бригадой все организую, мне Семеныч давно предлагал к совершеннолетию обновление…
С одной стороны, это хорошо и удобно, но с другой, Семеныч — доверенный человек Олега и как бы чего не вышло.
Гладя на мое нахмурившееся лицо, Кир мрачнеет:
— Да, мам, я помню про подвох. Но попробуем сначала по-простому, а потом уже с приподвыподвертом, как ты говоришь.
Прикинули в моем любимом блокноте схематичную перепланировку, в список написали требования, указали новую мебель. На первый взгляд остались довольны.
— Сейчас посмотрим, что за смету нам Семеныч выкатит, а там будем решать, да, мам? — ожидать от мира чего-то хорошего мой сын перестал давно, а тут еще таких дровишек папенька подкинул в костер недоверия к окружающим.
— Конечно. Мы не пропадем, милый. У меня там накопления некоторые есть, да и без работы я сидеть не планирую, — потрепала лохматую макушку, улыбнулась моему солнышку.
Кирилл какое-то время пребывал в задумчивости, а потом криво усмехнулся и спросил неожиданно:
— Мам, а ты же можешь сделать так, чтобы он больше ни одного госконтракта не получил, да?
Коварный ты зайчик.
Погладила сына по щеке:
— Я подумаю над этим, мой хороший.
Мститель мой.
Все это заманчиво, но тут же кроются подводные камни: деньги на содержание самого Кирилла, обещанные Олегом (не сильно на них рассчитываю, но все же), идут из холдинга. Иных доходов у Олега Михайловича до сих пор не было.