А сейчас, при жёстких граничных условиях, которые были продиктованы ситуацией, я предложила своим чудесным мальчикам:
— Давайте, тогда в обеденный перерыв заскочим в ЗАГС, а вечером — в ресторан? Сделаем десяток фото, поедим, выпьем за то, чтобы власть имущие свалили с горизонта.
Парни переглянулись, и Андрей уточнил:
— Свадьба первая?
Кивнула, а потом поняла, что он спрашивал у Кира. А получив согласный кивок, продолжил:
— Надо белое платье. Лимузин. Банкет. Фотопрогулку.
Сын радостно закивал:
— У меня и список гостей есть, и пригласительные. Фотографа порекомендовала жена мэра, машину тоже. Ресторан будет «Меридиан» — подарок градоправителя. Банкет на триста гостей. Мест свободных осталось пятнадцать. Мам, может, ты кого-то хотела позвать с малой родины?
Мать пока сидела, обалдев, и хотела только одного — отыграть все обратно. Но, при условии оплаченного банкета в «Меридиане», это было невозможно.
— Нонна, все нормально будет, — жених встал из-за стола и присел рядом на диван, спокойно и без лишнего шума сгребая меня в объятья.
— Все успокоится на работе. Мы как жили, так жить и будем. Просто купи платье…
Легко сказать: купи платье!
Я сначала поговорила с Адель Варисовной, а после призвала Сашулю:
— Вы с супругом приглашены на торжество. Скажи Михаилу Борисовичу — откосить не выйдет, там нет соревнований и выездных тренингов. Кир проверил. А в ресторане можно будет поговорить с главой городского комитета по спорту — все не зря придёте.
— Ноннушка! Какое зря? Ты замуж выходишь! Наконец-то! Конечно, мы будем, — заверещало в трубке.
Улыбнулась Сашиным восторгам:
— Тогда завтра идём за платьем.
— О! Не волнуйся, все будет в лучшем виде, — энтузиазм Сашули пугал, но других подруг для такого похода у меня не было.
Не Машу, секретаря, звать же?
Так и договорились.
— Мам, а есть у тебя кандидаты на должность личного помощника? — как бы между делом уточнил сын за ужином.
Несколько опешила:
— А с чего это вдруг? Маша — милая девочка, ответственная и исполнительная.
— Да и стучит, как дятел. Даже со мной крутить роман готова, лишь бы быть поближе к источнику информации и озолотиться, — зло фыркнул ребёнок.
Ой-ой-ой.
То-то я волновалась, что с личной жизнью у него в последнее время как-то мутно стало. Нервно. Резко.
— А ты уверен? Ведь ты сам — истинное сокровище: умный, чуткий, работящий, понимающий и поддерживающий мужчина. Да еще и обеспеченный красавец. Быть того не может, что бы с тобой встречались не ради тебя самого.
— Ох, мама. Сама — чистая и честная душа и про других так же хорошо думаешь, — фыркнул ребёнок, а Андрей, вновь после еды перетащивший меня на диван, добавил:
— Норна моя, ты слишком добра к окружающим. Пора прикрутить гайки.
В очередной раз сидела с открытым ртом.
Так меня еще никто не называл.
Кир фыркнул:
— Ты не переживай, мам, меры приняты, информация изъята. А после вашей свадьбы и остальной народ успокоится.
— О последствиях все уже в курсе, — хмыкнул мне в макушку жених.
Как быстро я привыкла так его называть, даже удивительно. И сидеть в его объятьях тоже было комфортно.
Странные дела творятся вокруг. И со мной.
— Все будет хорошо, Нонна, — мой будущий муж горячо выдохнул в затылок, отчего по спине пронеслась волна горячих и колких мурашек.
И такая эта волна была яркая, ни на что не похожая, что в голове, видимо, перемкнуло.
И мысли пришли правильные. Нужные.
Вспомнила, что на одной из консультаций сказала мне психолог, после того, как я резко и с чувством выдохнула:
— К черту чувства и отношения!
— Но вы же можете проводить время с мужчинами для своего удовольствия без обязательств жениться и рожать детей?
И тут я задумалась.
А Андрей, убедившись, что Кир утопал на кухню и в гостиной мы одни, коснулся губами виска и спросил:
— Ты нервничаешь. Почему?
Тяжело вздохнула:
— Страшно. Свадьба — все же для меня важное событие. Вроде что-то должно измениться? Но в моей жизни было столько всяких неудачных и больных недо-отношений… поэтому страшно.
— Нет повода. Все, что у нас будет кроме контракта — только для здоровья и взаимного удовольствия.
Я уставилась на него в изумлении:
— Что?
— Ты прекрасна, но я уважаю твой выбор. Если ты не хочешь чувств — твоё право. Но я могу продолжать заботиться о тебе и твоём здоровье, — и поцелуй, который последовал за этим утверждением, ясно дал понять, какой именно вид здоровья имеется в виду.