Не стала никак комментировать это замечание. Совсем не его дело: что и как там у нас с Олегом было.
Все сдохло.
История со Славой с самого начала была странная, завершилась также и место ей в архиве памяти на дальней полке.
— «Что прошло, то прошло, ничего не исправить…», — улыбнулась, выходя из заведения, и махнула рукой. — Всего тебе заслуженного, Слав.
Оглядела шикарный горный пейзаж, глубоко вдохнула, выдохнула, оставляя позади ошибки и разочарования.
И поехала.
Вперед.
К совершенно иному будущему.
Все время в дороге от «Розы Хутор» до Санкт-Петербурга я размышляла, вспоминала и анализировала. Сравнивала годы моей жизни с Олегом и то время, которое провела рядом с Андреем.
И чем больше вспоминала, чем дольше размышляла, тем очевиднее становилось, что в случае связи с Зарецким, я была и домработница, и мать, и работающая женщина, и постельная грелка. Фигаро тут, Фигаро там, короче. Конечно, мою зарплату нельзя сравнивать с доходами Олега Михайловича, но всё же мой вклад в семейный бюджет был значительным.
В целом, нужно признать, что в истории с Олегом я отдавала ему все: силы, эмоции, чувства, время и, как выяснилось, здоровье.
История, которая до сих пор звенела в глубине меня, история моих фиктивных отношений с «мужем по договору» была совсем-совсем иной.
Андрей всегда гарантировал мне три вещи: безопасность, заботу и уважение.
Уважение к моим потребностям, к моим интересам. Даже к моим тревогам, хлопотам, куче рабочих проектов и капризам он относился с уважением.
Как жаль, что одного уважения недостаточно, чтобы породить любовь.
Приземляясь в «Пулково», я вынуждена была, перебрав памяти всё, что пережила и всё, что при этом ощущала, признать некоторые важные вещи.
Олег был дан мне, как опыт. Для понимания того, что нельзя растворяться в другом человеке, забывая о себе. Нельзя плевать на свои потребности и делать всё в угоду кому-то одному, не получая от него ничего взамен.
А в Андрей был офигенный муж. Он дал слово меня беречь от внешних врагов и его сдержал.
Вот только от себя не защитил.
Да и я не убереглась, а поступила, как настоящая женщина, которую он пробудил от многолетней спячки внутри меня и которой я себя начала ощущать лишь рядом с ним.
Я влюбилась.
Глупо. Безответно. Бессмысленно.
И поняла это слишком поздно.
Такие дела.
Печально вздохнула и огляделась, выходя из зала прилета.
Петербург, несмотря на широко известный стиль «города ветров, дождей и туманов», встречал меня спокойными, сухими сумерками. Трансфер отеля был на месте и оказался вполне приличным.
Так как дело было к ночи, то дорога из аэропорта заняла не так много времени, как мне обещали, и я даже успела полюбоваться вечерней иллюминацией, которую уже включили после завершения сезона «Белых ночей».
Если отодвинуть печаль в глубины сознания, то вроде как все происходящее с момента моего побега из города юности до сих пор складывалось вполне удачно.
Пусть так будет и дальше.
Я не хочу больше жалеть.
Я так устала от боли и потерь.
— А, пожалуйста, — усмехнулась Вселенная и у стойки ресепшен меня ждал очередной… ее сюрприз.
Когда я вошла в приветливо распахнутые передо мной двери отеля, навстречу из удобного, глубокого кресла поднялась до боли знакомая широкоплечая фигура, а насмешливый голос прозвучал с претензией:
— Наконец-то! Будто из Австралии добиралась. Я уже выпил весь кофе в здешнем баре и устал отбиваться от излишнего женского внимания.
Глава 48: Вселенная, ее сюрпризы и шутки
«Буду очень-очень скучать
Буду о тебе вспоминать
Даже если ты далеко-далеко…»
Е. Ракова «А на море белый песок»
— Ты чего здесь делаешь? С ума сошёл? — не успеваю во время закрыть рот от тысячи панических мыслей, что носятся в голове.
— Тебя жду, ясен день, — хмыкнул и, вдруг подхватив на руки, донёс до стойки ресепшн.
— Вот та, кого вы ждали, — очаровательно улыбнулся девушкам и продолжил, как ни в чем не бывало, — надеюсь, дорога прошла нормально, а отдохнуть на море ты успела хорошо. Я же тебя знаю: сейчас опять в работу упрешься без сна и отдыха.
Прижал крепче, поцеловал в макушку и тихо выдохнул:
— Я волновался. И скучал. Мам, не делай так больше…