— Мам, он до сих пор страшно на отца зол и обижен. Я боюсь…
Езус-Мария, за что нам это?
— Так бывает, Леруш, но обычно проходит во взрослом возрасте, — что там нам за инфантильный страдалец достался?
— А вот у Сени почему-то нет, — дочь то ли сердится, то ли грустит — сразу и не понять.
Холера ясна, вот почему с этими первыми чувствами вечно какая-то фигня?
А ведь скоро еще и Костю накроет. Обязательно.
Я с ума сойду.
К чертям все эти эмоции и переживания.
Все, мне с лихвой перепало уже этого: горького, нервного, больного.
Спасибо, пожалуй, дальше я прекрасно и без всех любовных страданий и волнений обойдусь.
Пока же дочь надо успокоить, продемонстрировать некоторую лояльность ее симпатии и поддержать:
— Лерочка, в твои отношения с Арсением я, конечно, не полезу, но ровно до того момента, пока ты не начнёшь из-за него часто плакать. И если он вдруг решит каким-то образом обвинить тебя в родительских грехах, он…
— Я знаю, мама, он сильно пожалеет, да? — моя чудесная девочка улыбается грустно.
И я улыбаюсь ей так же:
— Очень-очень сильно.
Вечером, глядя на лохматого, забравшегося с ногами в компьютерное кресло Кота, который рубится по сети в какую-то навороченную новую игрушку, выдохнула и с надеждой подумала:
— Ну, этот мне подобной нервотрепки не доставит. Больше. Надеюсь. Так, порычит, попсихует. Но это же любовь — понимать надо. Потерпим.
Что же, мой прекрасный сын и его такие обычные дополнительные занятия в ближайшем будущем предоставили мне возможность, натурально, почувствовать себя Торином Дубощитом [1] в конце первой серии «Хоббита».
Фраза: «Я никогда ещё так не ошибался!» некоторое время всплывала в голове чаще, чем ругательства.
[1] Торин Дубощит — в легендариуме Дж. Р. Р. Толкина гном, один из главных персонажей повести «Хоббит, или Туда и обратно». Торин является наследником Королевства Под Горой, откуда его отец и дед были изгнаны драконом Смаугом.
Глава 35
Мой меч — твоя голова с плеч… или барышня в поисках топора
'Герой моих детских грез
Гроза мудаков и причина девчачьих слез
Подрос и не хочет слезать с колес,
Подрос и не хочет слезать с колес…'
Аффинаж «Герой моих детских грез»
Мой роман «Измена. Кто я без тебя?» внезапно завершился. То есть я таки его дописала.
В рекордные для себя сроки, хорошего качества и полностью таким, как мне хотелось.
Невероятно.
Что я ощущала, поставив точку?
Усталость, но и восторг.
Успокоение и отдохновение.
Счастье, переходящее в эйфорию.
Почти прощение.
Но пока только «почти».
Огляделась.
Вроде бы дома все было в норме.
Милейший Котик продолжал стабильно радовать.
Ребенок прочел всю летнюю литературную программу, не ссорился с сестрой, пылесосил дом и выносил мусор без намеков и нареканий, по выходным готовил завтраки (да мы вставали в эти дни не раньше полудня, но сам факт), радостный бежал на тренировки (старший тренер писал хвалебные оды раз в неделю).
Было приятно.
Стало казаться, что его фортель с уходом из дома к отцу был кошмарным сном, зыбким страшным видением.
Или же это приключение его так мощно впечатлило, что теперь на какое-то время у меня адекватный подросток.
Самой смешно, но… так было.
Иногда сын приходил перед сном ко мне, посидеть.
Бывало, даже делился впечатлениями о прошедшем дне.
Особенно умиляло, когда эта здоровенная деточка сворачивалась в клубочек на диване, складывая мне на колени голову, и бурчала что-то о своем.
Лерочка вышла на финишную прямую вступительных испытаний.
Было нервно, тревожно, беспокойно.
Ибо до кучи, у нас еще и исчез Сеня.
У меня создалось впечатление, что факт пропажи парня беспокоит и волнует ее больше, чем вероятность пролететь с бюджетным местом в Университете.
Дочь осунулась, несмотря на солнечное лето и регулярные прогулки, побледнела и выглядела печальной.
Мой внутренний счет к Арсению Сергеевичу рос не по дням, а по часам. Я готовилась, подбирала слова, для знакомства писала речь, временами вычеркивая маты при повторном прочтении.
В тот день мы волновались, потому что у Кота ожидалось соревнование между клубами, а у Леры назначались даты двух последних экзаменов.
Поэтому нервных детей их столь же беспокойная мать повезла по заведениям.
Начали с Костика.
Ребенок вынужден был выскакивать на ходу, ибо парковка перед стадионом была забита: суровые отцы футболистов обеих команд прибыли не только в полном составе, но и с группами поддержки из друзей, братьев, коллег и сослуживцев.
Хмыкнула: а понтов-то, как в Северной Столице. Джипы в изобилии, спорткары в достаточном количестве, пара геликов, майбах и да, четыре спорт-байка.
Нигде нет от них спасения.
— Все, мам, я побежал. Вон уже и тренеры все в сборе, — сын кивнул на группу серьезных мужчин возраста от двадцати пяти и до бесконечности у входа на стадион.
— Удачи, сынок! — помахала ему, а закрывая окно, удивилась, услышав заливистый свист.
Езус-Мария, какое бескультурье.
Через некоторое время и пробки добрались до Университета.
Осмотрев дочь, поняла, что выглядит она неважно и явно нуждается в сопровождении.
Делать нечего, пройдемте.
Успешно сдав будущего магистра в надежные руки приемной комиссии, возвращалась к машине, прикидывая дальнейшие планы на то время, пока дети мои заняты.
Естественно, когда-то это должно было случиться.
Но, как и всегда, роковое пересечение произошло не тогда, когда я была бы готова: «при параде», на каблуках и в атласном вечернем платье, а, увы, в белом спортивном костюме и летних белых же мокасинах.
Столкнуться с Сергеем на парковке — что может быть банальнее? Сколько раз я использовала такую сцену в романах? Раз пять?
И все они были полны кипящей ненависти и драматизма.
И казались мне всегда натянутыми, высосанными из пальца в угоду сюжету.
Ну, кто, скажите, будет собачиться на парковке? Прилюдно?
Естественно, реальность оказалась из той же оперы.
— Значит, я был прав и это действительно ты. А с чего это Питерскую королевишну из культурной столицы занесло в наше захолустье?
Так как сей злой вкрадчивый баритон слишком много вызвал у меня воспоминаний, я брякнула, не подумав вообще:
— Давно ли город с более чем тысячелетней историей стал захолустьем?
— Да, характер, смотрю, с годами не улучшился. Стерва-язва. Дочь твоя к нам поступать вздумала, да?
Горло перехватило, и все далекие детско-юношеские воспоминания тут же пошли весьма заковыристым маршрутом, уведя с собой идею разойтись миром:
— Только попробуй ей что-то испортить. Я тогда, к чертям, на правила хорошего тона, воспитание и этикет наплюю. Вы с комиссиями Минобрнауки в разбирательствах состаритесь тут и вымрете. А тебе ли не знать, что при желании всегда можно что-нибудь противоправное найти…
Герой моих детских грез окинул меня хмурым взглядом:
— О, как. Даже угрожать не боишься? Не стыдно?
— С чего вдруг угрожать? Только лишь предупреждаю, — я пока еще мирная.
Наверное.
— А чего ты так удивилась, когда меня увидела? — внезапно разговор как-то развернулся не в ту степь.
Не вопрос.
Мне и тут есть что сказать. Я же готовилась.
— Да думала, бумеранг от Вселенной давно тебя настиг и возмездие свершилось.
— Возмездие? Мне? За что? — и такое искреннее удивление.
Правда, что ли, не в курсе?
Спасибо, конечно, Лере за детективную историю, но официально-то она мне неизвестна.