Алекс энергично сосал еще несколько секунд, подталкивая свой член к задней стенке ее горла, пока она не поперхнулась. Она кончила, задыхаясь. "Ничего", - тихо выдохнула она. "Он пьян".
"Что, если бы он не был пьян?" Сказал Бретт.
Алекс медленно поднялась на ноги. Ее ноги слегка дрожали. Она поспешно расстегнула рубашку и бросила ее к ногам. Она спустила стринги по своим длинным жилистым ногам и подобрала их, забираясь на колени Бретт. Опустившись на колени, она оседлала его, поставив ноги по обе стороны от него в большое мягкое кресло.
"Что, если бы он только что проснулся ... абсолютно трезвым", - продолжал настаивать Бретт, глядя на меня через ее плечо, когда задавал этот вопрос. "Полностью в курсе. Прекрасно зная, что на этот раз это была не какая-то пьяная групповуха, которая ускользнула от него ".
Алекс нависла своим членом над поднятым членом Бретта. Он стоял полный и гордый — башня репродуктивного органа. "Я бы ничего не сказала", - произнося это, Алекс наконец посмотрела Бретт в лицо. "Он бы понял наверное..."
И она положила руки по обе стороны от лица Бретта и подарила ему долгий чувственный поцелуй, когда начала садиться на него. Она начала вздыхать напротив его рта, опускаясь все ниже и ниже. Его член был таким огромным, что даже несмотря на то, что они трахались последние несколько дней, ее тело все еще не полностью приспособилось к нему.
Она прервала поцелуй всего через несколько секунд, задыхаясь и постанывая и стараясь вести себя как можно тише. Бретт стащил с нее трусики и скомкал их. Алекс был настолько сосредоточен на удовольствии и боли, когда раздел ее на части, что она не возражала, когда он засунул ей в рот ее смятые стринги.
Она тихо застонала в приглушенный кляп и прогибалась в его теле, пока его член полностью не оказался внутри нее. Затем она обвила руками его шею и начала подниматься вверх и вниз в медленном чувственном темпе.
При свете угасающего огня я мог видеть ее упругую задницу, похожую на перевернутое сердечко, двигающуюся вверх-вниз. И исчезающий в ее теле каждый раз, когда она опускалась на него, член был таким толстым и большим, что, по сути, это была третья рука. Низ ее больших веселых носков был обращен ко мне. Ее пальцы сжимались в кулак каждый раз, когда член исчезал в ее теле.
Я не знал, что мой собственный член был твердым в моей пижаме, пока вид ее тела, поднимающегося и опускающегося медленными сексуальными движениями, не вдохновил несколько теплых влажных капель преякулята вытекать из моего кончика и начинать растекаться по хлопчатобумажной ткани.
Я все еще не мог быть уверен, было ли что-то из этого реальным. Я был настолько не в себе, такой размытый, такой опьяненный. Даже ощущение моего твердого члена было потеряно для меня. Было просто тупое ощущение погружения в нутро, которое принесло ощущение полета... как будто у меня было головокружение, но я не падал, а просто парил.
Моя жена крепко вцепилась в плечи Бретта, двигаясь на нем медленными чувственными движениями. Его руки скользили вверх и вниз по ее бокам, от бедер к груди и обратно вниз.
Она тихо застонала, когда они вдвоем нашли свой ритм, выглядя так же естественно, как приливы и отливы. Она слегка покачивала бедрами, как пастушка во время замедленной верховой прогулки.
Бретт снова поймал мой взгляд и улыбнулся. Он протянул руку за спину Алекс, обхватил ее большие упругие булочки и раздвинул их, раздвигая ее, чтобы мне было лучше видно, как его огромный член насилует ее... надругался над нами — нашим браком и фундаментом, который мы построили вместе. И инструмент, с помощью которого он это делал, был таким огромным. Скользкий влажный слой белого крема покрыл его ствол, стекая к его большим тяжелым яйцам. Это была вся моя жена. Она отмечала его своим телом, ее соки заявляли права на то, что навсегда будет принадлежать ей, точно так же, как он заявлял права на нее — показывая мне свое тело, просто чтобы подчеркнуть, что я не был тем мужчиной, которого она хотела этой ночью, и, вероятно, никогда больше не буду в будущем.
Затем Бретт слегка шлепнул ее по заднице. Алекс застонала в кляп из ремешков. Но затем она выплюнула его. "Ш-ш-ш", - она успокоила его поцелуем, склоняясь над ним. Ее руки возвращаются по обе стороны от его сурового лица, ощупывая его волосы, уши, заросшие щетиной щеки и сильную линию подбородка. Она исследовала лицо своего любовника руками, пока блуждала по его рту своим, смакуя каждую деталь. Она старалась, чтобы это длилось так долго, как только возможно — вдумывалась в детали, чтобы убедить себя, что все это было по-настоящему.
Затем их тела начали двигаться быстрее. Бедра Бретта начали отрываться от стула все более глубокими толчками. Тело Алекс прижималось к нему, не желая отпускать в ближайшее время.