Но я не был благодарен ни за что другое. Задница Алекс, прижатая к моему члену, двигалась так яростно, что, несмотря на все мои усилия не кончить в штаны, не было никаких шансов, что этого не произойдет. По сути, она дрочила мне своей задницей.
Алекс даже не могла подобрать слов, когда начала кончать. "Ооо!! Мммм! Фффффууууу—!" Ее голос эхом разнесся по всему салону. Я чувствовал, как ее соки стекают по ее бедрам и пропитывают мои брюки.
И в центре всего этого был Бретт. Его лицо было искажено в маску сосредоточенности. Он не мог кончить! Он старался сильнее, чем когда-либо прежде, но я знала это лицо. Он был не в том настроении. Она давила на него так, что это его беспокоило. Неудачник.
К сожалению, его страдания принесли мне ровно столько радости, что я был готов проиграть свою битву. Я застонал сквозь стринги во рту. Мгновение спустя я почувствовал облегчение. Задница Алекс практически терлась о мой член. Мои штаны намокли от горячей липкой спермы.
И все же Бретт не смягчился. Ни один из них не остановился. Если Алекс и могла почувствовать мои мокрые колени под своей сочной задницей, она никак не отреагировала. Она была слишком занята тем, что ее тупо трахали.
Усилия Бретт, казалось, продолжались вечно. Алекс не возражала. Она откинулась на мое плечо, используя меня как подушку, пока Бретт трахал ее. Мой стояк утих к тому времени, как Бретт был готов кончить.
"Вот оно... приготовьтесь!" Объявил он.
Алекс спрыгнула с моих колен, как порнозвезда перед кульминацией, готовая впитать всю его сперму своим лицом. Она взялась за его член и накачала его прямо на себя.
Когда первая струя спермы попала ей на лицо, она запрокинула голову и застонала от радости. Следующая струя была впечатляющей, покрыв ее шею и грудь. Несколько огромных мокрых капель дождем посыпались на меня. Она смотрела, как они плюхаются мне на колени, и хихикала, когда они это делали.
Затем она повернула пожарный шланг ко мне. "Не волнуйся, Шон. Я поделюсь". Она визжала от восторга, лихорадочно поглаживая Бретта, призывая все больше и больше спермы. Следующие несколько взрывов попали на мои брюки, рубашку, прилипнув одеждой к коже.
Я застонал от отвращения, уже ненавидя себя за то, что кончил ... но ненавидя их гораздо больше.
Бретт все время стонал, пока Алекс выдаивала все до последней капли из его тела. Затем она влажно провела языком по головке члена Бретта, собирая последние капельки спермы, чтобы насладиться.
Бретт обмяк от облегчения, получив свой оргазм. Усилие взяло свое. Он вытер лоб тыльной стороной руки и подошел ко мне, используя чистые части моей рубашки, чтобы вытереть свой член. Алекс сидела на полу, пальцами зачерпывала сперму со своей груди и кормила себя, глядя мне в глаза, пока она высасывала из себя вкус, похожий на тесто для печенья.
К этому моменту я сгорал от ненависти к ним обоим. Они трахнули друг друга прямо на мне! Они использовали меня для удовлетворения своих извращенных сексуальных желаний. Это сказало мне кое-что тревожное — они больше не видели во мне живого дышащего человека. Они видели во мне объект — просто колени, на которых можно сидеть, пока они трахаются.
Мне вдруг стало очень страшно.
Я и не подозревал, что мое спасение скоро придет ... из очень неожиданного места...
Глава 8. Помощь приходит откуда не ждали, и муженек получает возможность
Остаток моего "отпуска" продолжался в том же духе. По сути, я был пленником, вынужденным наблюдать за * их * медовым месяцем. И под "их" я имею в виду Алекс и Бретта. Каким-то образом они соединились прямо у меня под носом. Бретт не только сбил мою жену с пути истинного, но и повел ее по пути, по которому она испытывала сексуальное возбуждение от моего унижения.
Как мне блять повезло. (Это сарказм, на случай, если вы его не уловили).
Я достаточно долго терпел их поддразнивания и мог постоять за себя. Они подстрекали меня к выходке, и в тот момент, когда я набросился на своего мучителя, они привязали меня к стулу и нарисовали меня плохим парнем во всем этом. Я не мог избавиться от ощущения, что таково было их намерение с самого начала, но я знал, что это не могло быть правдой. Они просто воспользовались моими действиями, чтобы еще больше оправдать свои собственные эгоистичные поступки. Все это было предлогом, чтобы убрать меня с дороги.
Тем не менее ... каждый раз, когда я видел их, я не мог не чувствовать прилива гордости за струпья и синяки, которые я оставил на самодовольном самоуверенном лице Бретта. Он этого не ожидал, и я показал ему, что он не был неприкасаемым.