"Ты хочешь этого, не так ли?" Спросил я, когда она уставилась на Бретта. Я встал позади нее и одарил Бретта той же глупой дерьмовой ухмылкой, которую он столько раз адресовал мне. Я видел, как его глаза сверлили меня насквозь.
Голос Алекс понизился до шепота. Ее было едва слышно, когда она сказала "Да". Но то, как она это сказала, то, как она медленно и послушно кивнула головой. Мы все знали. И мы все знали, что в этом не было никакого принуждения. Было трудно не заметить возбуждение. Я видел это на ее лице много раз на этой неделе.
Я зацепил ломиком верх ее рубашки. Я встретился с ней взглядом, просто чтобы она увидела, что любовь ушла. Я смотрел на нее с тем же уровнем холодности, с которым она смотрела на меня. Затем я сильно дернул. Лом разорвал ее рубашку прямо посередине, оторвав все пуговицы и открыв всем нам ее обнаженное тело. Она взвизгнула и подпрыгнула, когда ее грудь и животик мгновенно обнажились.
Теперь все внимание парней в группе было приковано ко мне. Тони и остальные подошли ближе, разглядывая подтянутый живот Алекс и упругие упругие груди. Было нетрудно заметить, что ее розовые соски затвердели.
Я провел холодной сталью ломика по ее шее. Я использовал его, чтобы подтолкнуть каждую из ее упругих сисек, заставляя их покачиваться. Ее руки покрылись гусиной кожей, когда кончик холодной стали прошелся по ее животу и по внешней стороне трусиков. Я поместил его у нее между ног и убедился, что нажимаю достаточно сильно. Нервный вздох сорвался с ее губ, и она закрыла глаза.
Я подошел ближе, положил руки ей на плечи и толкнул ее на пол. Я убедился, что при этом посмотрел на Бретт. Я не испытывал ни малейшей симпатии к парню, когда Алекс охотно опустилась передо мной на колени. Он создал ее такой. Теперь это обернулось против него.
Я расстегнул молнию на штанах перед ней и освободил свой член. Я был поражен, после всего, через что я прошел, тем, как быстро он набух перед ее лицом. Но я предполагаю, что это можно отнести к неделе поддразниваний и сексуальной неудовлетворенности. Частично это также можно отнести к обретению этой новой власти над Бреттом и подверганию его тому же унижению, которое мне пришлось вынести. У меня не было его размера, но и смехотворно маленькой я тоже не была.
"Открой рот", - я почти зарычал на нее. Ее губы задрожали. Она посмотрела на Бретта, затем снова на меня. Она провела руками по моему животу к груди, приоткрыла губы и взяла меня в рот.
Я чувствовал, что она была неуверенна в этом. За время нашего брака она много раз сосала у меня, но эта неделя все в нас изменила. С таким же успехом я мог быть другим человеком. Я застонал, когда она несколько раз потянула мой член своим теплым ртом.
Я посмотрел на Бретта. "Чувак, она отвратительно сосет член!" Я одарил его отвратительной ухмылкой и поднял большой палец вверх. Он пытался проклинать меня из-за кляпа, но получилось приглушенно и жалко.
"Что это? Если ты хочешь, чтобы я остановился, братан, все, что тебе нужно сделать, это сказать об этом?"
Бретт прорычал мне что-то совершенно невнятное из-под кляпа.
"Я ничего не могу разобрать из того что ты там шепчешь. Хорошо, что у тебя нет возражений". Я пожал плечами со злобным смешком. Я посмотрел на Тони и его друзей. "Вы, ребята, можете поучаствовать в этом", - сказал я им. "Она всю неделю твердила, что она шлюха. Теперь она должна это показать".
Я мог сказать, что парни колебались. Множество эмоций и еще больше вопросов переполняли их. Но потребовалась всего минута наблюдения за тем, как Алекс покачивает головой на моем члене, чтобы понять, что это происходит. Ее глаза закрылись, она начала стонать на мне. Она наслаждалась собой. Хорошо, потому что я тоже.
Я улыбнулся Бретту еще ярче, когда взял свою жену за затылок и начал нетерпеливо трахать ее лицо. Я мог видеть нерешительность в ее руках, но она схватила меня за бедра и заставила пройти через это, даже когда мой член ударился о заднюю стенку ее горла, и ее начало тошнить. "Давай", - убеждал я ее. "В чем дело? Я думал, ты настоящая шлюха. Я думал, ты сможешь это полность взять в рот ". Я двигался в ее рту, пока с ее губ не потекла слюна. Мои яйца ударялись о ее подбородок.