Мы должны понимать, что в те дни мир был другим. Академических постов было мало. Многие ученые занимались своими исследованиями как личным хобби. Кому-то везло — они обзаводились богатыми патронами, которые субсидировали их работу. Понятно, что в такой ситуации легко развивались подозрительность и зависть. Во времена Иоганна Кеплера (1571–1630) не было национальных научных фондов или национальных институтов здоровья. Многие известные ученые годами дожидались академической вакансии. Чтобы получить профессорский пост, требовалось решать различные вопросы с патроном, придерживаться верной политики в академических и неакадемических кругах. Даже Риман получил кафедру в Геттингене лишь незадолго до своей кончины.
Один из самых знаменитых ученых, хранивших свою работу в строгом секрете, — Исаак Ньютон. Многие считают его величайшим ученым всех времен; он произвел мириады идей, революционизировавших научную мысль. Он был вспыльчивым, импульсивным человеком, подверженным сменам настроения, друзей у него было очень мало. Как-то раз его статья, которую он представил для публикации, со стороны Роберта Гука (1635–1703) подверглась критике, которую Ньютон встретил очень плохо. После этого он довольно долго ничего не публиковал. Нежелание Ньютона публиковаться означало, что многие ключевые идеи анализа были скрыты за семью печатями. В то же самое время Готфрид Вильгельм фон Лейбниц независимо развивал идеи анализа на своем собственном языке. Лейбниц не страдал сдержанностью в вопросах публикации. И распространение идей Лейбница очень взволновало Ньютона и его последователей. Им показалось, что Лейбниц пытался улизнуть с идеями, которые были впервые созданы Ньютоном. Можно было возразить, что Ньютону следовало опубликовать свои идеи вовремя. Это сняло бы всякие сомнения о том, кто первым создал анализ.
В середине XVII века активным членом различных научных сообществ был Генри Ольденбург. В силу своих личных качеств и связей Ольденбург стал своего рода посредником среди современных ему ученых. Если он знал, что ученый A нуждался в идеях ученого B, то устраивал так, чтобы сблизиться с B и попросить его поделиться этими идеями. Обычно Ольденбургу удавалось отплатить за такую щедрость. Книги в те времена были редки и дороги, а Ольденбург обычно мог предложить научную книгу в обмен на некоторые идеи.
За несколько лет такой деятельности Ольденбург и его тактика стали в каком-то роде признанным установлением. Это позволило ему создать первый реферированный научный журнал в 1665 г. Ольденбург стал редактором-основателем журнала The Philosophical Transactions Королевского лондонского общества. В то время это было отважное и очень нужное предприятие, которое вытеснило полусекретные методы научного общения, одновременно контрпродуктивные и ненадежные. В наши дни журналы — часть структуры нашей профессиональной жизни. Большинство научных исследований публикуются в журналах разного рода.
Современные журналы стали средством нашего профессионального выживания. Любой ученый, который хочет заслужить репутацию, должен публиковаться. Чтобы занять пост, требуется наработать значительный объем научных работ. Это означает, что человек создаст какие-то заметные новые идеи в своей области, прочитает о них лекции и опубликует записи своих размышлений. Этот динамичный круг стал широко известен как девиз publish or perish. По-видимому, такой девиз говорит нам об академических умах.
В последнее время, а особенно после установления грантов Национального научного фонда (NSF) мы живем под девизом publish or perish. Смысл этого выражения в том, что, если ты относишься к академическим кругам и хочешь занять пост, продвинуться в карьере, получить грант, приглашение на конференцию, прибавку к жалованью или добиться уважения и восхищения коллег, ты должен опубликовать оригинальную работу в признанных журналах или книгах. Иначе останешься там, где и был. Кто выдумал девиз publish or perish?
Можно подумать, что президент Гарварда. Или высокопоставленное официальное лицо в NSF. Или декан в Калтехе. В частной беседе один самопровозглашенный эксперт по цитатам высказал предположение, что это был Бенджамин Франклин! А вот и нет, это был социолог Логан Уилсон, написавший в 1942 г. книгу The Academic Man, A Study in the Sociology of a Profession [WILS]. Он писал: «Превалирующий прагматизм требует от академических сообществ, чтобы их члены что-то писали и печатали. Ситуационный императив диктует кредо publish or perish на всех уровнях».