— Вот бы объединить наши усилия, — пробормотал Лиам, когда третий раунд попыток привел к тому же результату.
Тем вечером мы поужинали рагу, которое Лиам приготовил из консервированных овощей и кролика, пойманного в мои силки два дня назад. Это лучшее блюдо, что мы ели за последние недели, и еще предостаточно осталось на следующие несколько дней. Когда солнце село, мы устроились у огня, по памяти цитировали любимые рождественские фильмы и вопили в голос любые праздничные песни, в том числе и «С днем рождения».
Когда мы наконец-то легли в постель, сначала мы устроились как обычно, спина к спине, притворяясь, будто не замечаем друг друга. Но в отличие от нормы я не задремала сразу же. Я ждала, пока Лиам отключится, и наконец-то дала себе волю. Горячие как огонь слезы катились по лицу, но они быстро остывали в холодном ночном воздухе. Мое сердце тосковало по семье и друзьям. Я думала о праздновании в доме бабушки Хэйган и гадала, будет ли там Чарли, или он еще лежит в больнице. Я гадала, пошли ли мои родители по традиции к миссис Мэттьюс, или ее ненависть к Скаут распространялась на моих родителей.
Я скучала по папиному голосу, по запаху маминых духов. Я скучала по неуемному энтузиазму Энджел и по тому, как Джэйс читал мои мысли, даже не глянув в мою сторону. Я скучала по своей кровати и недооцененному блаженству центрального отопления.
И раз уж я в настроении пожалеть себя, я позволила своим мыслям вернуться к прошлогоднему Рождеству. Той ночью я узнала о секретах, которые скрывали от меня Джэйс и Чарли, и той же ночью Алекс рассказал мне правду про оборотней. Но те вещи меркли перед воспоминанием о поцелуе под омелой.
Не знаю, сколько я плакала, но вдруг кровать скрипнула, потому что Лиам перевернулся. Но когда его рука легла на меня, притягивая ближе, я позволила себе перекатиться на другой бок, впервые приняв сознательное решение повернуться к нему. И пока он спал дальше, я позволила его толстовке впитывать все мои слезы, пока во мне не осталось больше ни капельки.
Глава 19
После Рождества начались настоящие морозы. Даже с нашей терпимостью оборотней и многочисленными слоями одежды мы не могли отходить от костра дольше, чем на тридцать минут, не беспокоясь об обморожении. И даже если мы могли бы терпеть такие холода, было сложно ходить по снегу, который даже в самом неглубоком сугробе доходил до колена. Благодаря Лиаму, у нас хватит дров на несколько месяцев, но он все равно по возможности выходил и рубил еще на запас. Думаю, мы оба понимали, какая судьба нас ждет, если огонь погаснет.
В те холодные темные месяцы мои тренировки продолжались, но стали иными. В хижине было мало места для спаррингов, поэтому мы сосредоточились на наращивании силы и гибкости. Мы разрабатывали различные комплексы упражнений друг для друга, сочетали разные стили драки, чтобы создать то, что Лиам окрестил «Методом Дворняжки».
Однако большая часть тренировок сводилась не к физическим действиям. Лиам знал оборотней со всего мира, которые пострадали от рук Альф, и рассказывал мне все их истории. Я слушала о красивых смеющихся девочках, пропавших среди бела дня. О девочках с преданными родителями и изумительными талантами, погибших в результате внезапных и трагических несчастных случаев. Я даже слушала о мальчиках вроде Спенса, которые не сумели подавить способности и избежать нежелательного внимания. Список грехов Альф просто поражал и не ограничивался избавлением от будущих конкурентов. Они устраняли потенциальные угрозы всюду, где сталкивались с ними, использовали свое абсолютное правление, чтобы цепляться за власть, которой злоупотребляли самым наглым образом.
Смысл ясен: ужасные, злобные преступления совершались на протяжении десятков, а то и сотен лет. Должно свершиться правосудие, и это означало убийство Альф. Послушав эти истории неделями, я думала, что готова к этому.
Затем Лиам сменил тактику.
— Мне точно нужно визуальное сопровождение? — спросила я, когда он передал мне потрепанный лист бумаги. — Мне и без того кошмаров хватает, — и он наверняка знал это по звукам, с которыми я просыпалась. Каждый день приносил новую историю, и каждую ночь я видела это во сне. Я видела столько лиц мертвых девочек, что уже не могла с этим справляться. Мне правда не надо добавлять к ним еще одно.
— Ее зовут Ананда, — сказал Лиам, садясь на стул напротив меня. Я повернула бумажку к лампе, чтобы рассмотреть изображение девочки с большими карими глазами и двумя толстыми черными косами. Она высунула язык и приплюснула нос так, чтобы он напоминал поросячий пятачок. Лист был сложен пополам, и я перевернула его, увидев на другой стороне еще одно фото. На этом девочка нацепила на себя розовое боа с перьями, гигантские зеленые бусы и не менее гигантскую пурпурную шляпу с широкими полями.