Ладно, с нормальностью я погорячилась.
— Но ты сказала, что мы пойдем кататься на картах, — заныла Энджел, возвращая меня в реальность.
— Картинговый корт переполнен. Нам пришлось сделать бронь, — объяснил Джэйс в двадцатый раз.
— И когда наша болонь?
— Бронь, — поправила я. — В два часа.
Энджел убрала кудряшку с глаз.
— А сейчас сколько времени?
— Без пятнадцати два, — ответила я. Значит, в Румынии 09:45.
Не то чтобы я следила за временем в Румынии и думала о том, что кое-кто может делать в этот момент. Неа. Это не я. Я не из тех чокнутых не-совсем-девушек. Ну типа, нельзя сказать, что я постоянно думала о нем. И я совершенно не чуяла его временами — например, сейчас, когда проводила время со своими любимыми людьми.
Боже, я просто печальное и жалкое ничтожество.
— Пятнадцать минут? Да нам туда час шагать!
Джошуа, который отпустил Энджел только на том условии, что она отдаст ему свой банановый десерт, показал вперед длинной красной ложкой.
— До тех картов вон там? Нам понадобится час, чтобы перейти улицу?
— Да!
Не знаю, то ли она не умела оценивать время и пространство, то ли просто драматизировала. В любом случае, это было уморительно, поскольку это реально бесило Джошуа. Не поймите неправильно, этот парень мне нравился, но его так забавно было бесить.
— Нам, наверное, все равно пора, — сказала я, отлипнув от пластмассовой скамейки. — Там будет очередь…
Мир вокруг меня перестал существовать, когда я встретилась взглядом с этими глазами. Он не улыбнулся и ничем не показал, что рад видеть меня, но я знала.
Ибо свою пару знаешь всегда.
Я начала переходить улицу, но потом передумала.
— Идите без меня, — бросила я через плечо, направившись обратно к озеру. Был один миг нерешительности, когда я не могла решить, какое дерево — то самое, но в итоге я нашла его и устроилась поудобнее. Мне не пришлось долго ждать.
— То есть, парень, сидевший на соседней скамейке со мной…
— Он пахнет пластилином, — я подняла руку, чтобы заслонить глаза от палящего солнца.
— Почему?
— Это одна из великих загадок жизни. Думаю, мы никогда не узнаем.
Лиам сел напротив меня. Я хотела протянуть руку и потрогать его, чтобы убедиться в его реальности, но не сделала этого. Часть меня знала, что он не будет возражать и даже хочет, чтобы я это сделала. К сожалению, это была не та часть моего мозга, которая отвечала за движения. Та часть воображала, как будет больно, если он отстранится или неловко отреагирует на контакт. Так что я сидела, держа руки на коленях, и пыталась довольствоваться взглядом на него.
— Мы могли бы у него спросить.
— Не говори глупостей, — желание прикоснуться к нему не угасало, так что я прислонилась к стволу, создав между нами больше расстояния. — Не знаю, откуда ты берешь эти сумасшедшие идеи.
Нельзя сказать, что мы не общались в последние месяцы. Мы обменивались электронными письмами (мне не стоило маячить в соцсетях, так что мы действовали по старинке), созванивались, переписывались, даже раз в неделю разговаривали по скайпу. И все же видеть его в живую, различать каждую складочку на щеках при его улыбке — это другое.
— Были новые Вызовы? — спросила я, чтобы отвлечься.
— Всего два со среды, и один пошел на попятную сразу, как только я вошел в комнату.
— А второй?
Лиам отщипнул травинку.
— Мертв.
Значит, в общей сложности теперь четверо. После каждого проваленного Вызова я надеялась, что это последний. Не то чтобы я сомневалась в способности Лиама одержать верх, но я волновалась о шрамах, которые эти схватки оставляли на его душе. Мы уже убрали оговорку о том, что Вызов должен длиться до гибели одного из противников, но некоторые отказывались покоряться, даже будучи сильно побитыми. Я не могла решить, то ли я считала этих мужчин наглыми, то ли тупыми.
— Сегодня утром ко мне с вызовом явился член стаи Логсдон.
Лиам замер, не до конца отщипнув травинку.
— К тебе домой?
— Да, но в итоге так и не бросил Вызов. Видимо, он был одним из бывших ухажеров Талли, так что Джэйс открыл дверь, вооружившись мечом Джошуа. Кажется, бедняга даже заплакал.
Лиам усмехнулся и снова принялся выщипывать газон по одной травинке за раз. Я хотела спросить у него, не слышал ли он что-то новое о той стае сибирских хаски-оборотней, но тут он поднял хмурый взгляд.