Закрылась дверь в коридоре, потух свет.
— Я не хочу! Не хочу! Не хочу. Не хочу… — разрезал тишину голос Виктора, прозвучавший сначала криком, постепенно сошедшим на шёпот.
Димка вернулся к выламыванию двери, Матвей сосредоточился на попытках выцарапать косяки. Они не знали, что делать, даже если удастся выбраться. Что им делать против сотен жителей Торетама. Они не знали, что сказать человеку, которого вынужденно изменят. Даже не как подопытную крысу. Там хоть какой-то результат исследования. А просто так, в угоду кому-то.
И тяжелее всего Матвею было от того, что он понял решение проблемы изменённых. Это стало настолько кристально ясно, что было даже удивительно, как он не осознал такого простого способа ранее. И рассказать этого было некому. Не Ильясу же…
В коридоре уже слышались чьи-то шаги. Забрать Виктора пришло четверо, и ругань из соседних камер их совершенно не волновала. Процедура повторялась: просунутое в окошко камеры ружье с транквилизатором и мечущаяся по камере цель. Выстрел. Мимо. И отчаянный крик Виктора:
— Я всё расскажу! Скажите Ильясу, я знаю, где находится бункер с людьми!
— НЕТ! — Ярость в голосе Матвея эхом забилась в замкнутом помещении. — Витька, нет! Не делай этого!
Переглянувшись, четверка Ильяса открыла дверь камеры, выводя поникшего Виктора наружу.
— Прости, Матвей, я жить хочу. У тебя-то там Эмка есть, а у меня ведь никого. Только я… Только я… — бормотал он, оправдываясь скорей перед собой.
— И зачем такая жизнь, Витя?! — Металл двери стонал под ударами Матвея, но всё было бесполезно. — Это же предательство!
Закрылась дверь коридора, свет погас. Матвей сполз по стене, усевшись на пол. Отчаянье затопило сознание. «Всё зря… зря… зря…»
Возобновился стук выламываемой двери. Вместо сна Матвей всю ночь царапал бетон, сточив когти и содрав пальцы в кровь. Отмечать следующий наступивший день ему оказалось нечем. Когда в очередной раз открылась дверь в коридор, Матвей даже не хотел подниматься с пола.
— Ну вот, Наденька, и друзья твои, — проговорил Ильяс, и Матвей взвился на ноги, подлетая к двери. Надя выглядела крайне уставшей, не выспавшейся и какой-то потерянной.
«Ей-то за что такое?! — непонятно к кому мысленно обратился Матвей. — Я должен был развернуть вертолёт, вернуть её, а не тащить с собой, уступив такой настойчивости…»
— Виктор мне вчера рассказал интереснейшие сведенья, теперь он отдыхает, а вы мне не нужны. Если у вас нет, что мне сказать, — обратился Ильяс к заключенным. — Нет?
Пролившийся в его сторону ушат угроз и проклятий вызвал у него лишь широкую улыбку.
— Значит, нет. И теперь все вы бес-по-лез-ны. А что с такими делают?
То, что прорычали и прокричали в ответ заключенные, сложно было засчитать за ответ.
— Непра-а-авильно. Их делают полезными, — ответил Ильяс. — А это, значит, изменяют и заставляют работать. Труд, знаете ли, облагораживает и зверей. Он даже из обезьяны человека сделал, может и у вас будет надежда. Кстати, про Надежду. — Мужчина перевел задумчивый взгляд на девушку. – А ведь всё может оказаться в твоих руках, Наденька, — попытался он потрепать Надю по щеке, но она отшатнулась. Ильяс будто этого и не заметил. — За каждый день твоего сопротивления я буду изменять одного из них.
Девушка молчаливо осматривала закрытые двери и людей за ними, будто не узнавая. Вот только когда её взгляды с Матвеем пересеклись, зрачки у неё расширились, и Надя вздрогнула.
— Мне нужно здоровое потомство и ты родишь мне сильных сыновей, — постановил Ильяс. — Женщин у нас немного в поселке, а одиноких совсем не осталось. Вот и приходится, чтобы не вызвать сопротивления у своих подчинённых, искать на стороне. Наверняка и в бункере вашем найдутся интересные экземпляры. Как главный, я имею право первого выбора. — Мужчина облизнулся в предвкушении. — Так что, Наденька, выбирай с кого начнем. Изменим, а потом наденем ошейник, и…
Ильяс обернулся к послушно следовавшему за ним зеленоглазому изменённому.
— Чуть что — удар током. — Зверь вздрогнул, получая разряд. — Или удушение, — продолжал показывать Ильяс.
Оказалось, функций причинения боли у ошейника было больше, чем подозревал Матвей. Встроенные иглы, химические ожоги, удавки… В конце показательного выступления изменённый уже стоял на коленях, подвывая сквозь стиснутые зубы.
— А если экземпляр совсем не послушен, то смертельный яд, убивающий мгновенно. Но это мы сейчас смотреть не будем. Или хочешь, Наденька?
Девушка отрицательно замотала головой.
— Так твой выбор?
— Я буду послушной, — тихо прошептала Надя.
— Вот и умничка. Закрепим наше соглашение, — Ильяс целовал покорную девушку под грохот стуков в двери и, казалось, искренне наслаждался собственной властью.
В то, что произошло дальше, Матвей просто не поверил, решив, что это его воображение играет злую шутку. Он представлял, как разрывает Ильяса на куски, но видеть это вживую… Зеленоглазый изменённый вцепился в своего хозяина не хуже питбуля, кроша, ломая… И так и замер, сжимая челюсть на горле мужчины.
— Надя, в камеру! — рявкнул Матвей, ожидая, что изменённый в порыве ярости сейчас кинется и на неё.
Девушка перевела недоумевающий взгляд на Матвея, но с места не сдвинулась. Мужчина тряс дверь, в надежде, что она вот сейчас поддастся, и он… Хотя бы попытается защитить Надю.
Тишина в коридоре казалась пугающей. Матвей переводил дыхание, глядя на два сцепившиеся в смерти тела. Они уже застыли неподвижно. Похоже, Ильяс успел нажать кнопку со смертельным ядом. Только было поздно.
— Надя, — тихо позвал Матвей. — Кивни, что ты меня понимаешь.
Надежда послушно кивнула, посмотрев в сторону камеры Матвея.
— Надюш, попробуй обыскать карманы Ильяса, только изменённого постарайся не трогать, — попросил мужчина. Девушка снова кивнула, двигаясь, как заведённая кукла. Матвей не ожидал положительного результата, размышляя, что же делать дальше, когда в руках Нади звякнули пластины ключей.
Ликующие крики раздались из камер с просьбой освободить их быстрее, Матвей шикнул, велев вести себя тише. Надя прошла к его камере, перебирая полосы ключей, пока не подобрала нужный. Дверь ушла в сторону, и Матвей обнял девушку, так и замершую на одном месте.
— Давай дальше я сам, — забрал он из рук Нади ключи. — Постой здесь. — Мужчина провел ладонью по прохладной щеке девушки.
Матвей ещё открывал последние замки, когда Денис уже обыскивал карманы Ильяса, а остальные обшаривали ближайшие помещения. Димка отстегнул цепь от ошейника изменённого, наматывая на руку. Это могло стать неплохим оружием в сложившейся ситуации. Осмотревшись, Матвей подводил итоги. Они находятся в подвальном помещении. Их осталось шестеро, плюс девушка, против них несколько сотен человек и неизвестно сколько выдрессированных обращенных. Из реального оружия только пистолет Ильяса. Плюс огромное желание выбраться и элемент неожиданности. От понимания неравности шансов Матвей поморщился. Но сдаваться не собирался.
Их привели сюда в беспамятстве, и никто не знал выхода, кроме… Матвей посмотрел на девушку, так и оставшуюся стоять у стены. Мужчина подошел к Наде и взял в ладони её лицо, заглядывая в глаза.
— Надюш, ты помнишь, как вы шли? — спросил он и ощутил руками, как она кивнула. — Отлично. Сможешь провести обратно? — Ещё один кивок. — А идти можешь?
— Могу, — тихо ответила девушка, облизнув пересохшие губы.
— Тогда показывай, — Матвей отступил, беря девушку за руку.