И теперь он не увидит Эмму, пока не найдет способ обезопасить этот мир для всех ушедших под землю. Поторопившись закончить с расстановкой вещей, Матвей поспешил к своим подопытным крысам. Время сейчас было решающим фактором.
28 июля 2018 года. Эксперимент № 514 завершён. Результат отрицательный. Подопытный Z-312 после введения препарата-модификатора образца L-12 скончался. Тело передано на вскрытие. Подопытный Z-318 после введения образца L-12 под воздействием трансгена изменился. Передан на вскрытие.
Всё. Точка. Рука замерла над листом. Больше записать ему нечего. Кажется, что уже испробовано всё, что только может придумать человек. А в центре заканчивались экземпляры неизменённых крыс, несмотря на все попытки сохранить поголовье. Ещё немного и исследовать возможности остановки изменений будет не на ком.
В раздражении Матвей отшвырнул ручку, и пластиковый корпус хрустнул, разбиваясь о стену. Отодвинувшись от стола, мужчина подошёл к окну. Вцепившись в подоконник, он смотрел, как потоки дождя вычерчивают неровные линии на стекле.
Он видел своего врага. Он знал о нем всё, что только можно. Но не мог его остановить. Он не мог его убить. Вцепиться в глотку, разорвать… Ярость постепенно заполняла всё внутри. Схватив стоящий рядом сломанный стул, он с рычанием разбил его о стену. Это помогло хоть немного справиться с приступом раздражения. Прислонившись лбом к холодному стеклу, Матвей вглядывался в капли дождя, будто надеялся рассмотреть в них ответ. А видел только кривые усмешки над всеми его попытками. Над работой всего научного центра.
Весна выдалась дождливой. Изменённые деревья уже не просто обступали высокий забор, они взламывали его ветками, пробивались корнями, разбивали стремительно растущими стволами. Мечта зелёных постепенно исполнялась — планета вновь покрывалась лесами. Зарастали проплешины полей, деревень, мелких городов. Да и крупным оставалось не столь долго, учитывая, как быстро стали изменяться люди. Как много попадалось на зуб озверевшим. На улицу теперь выходить можно было только парами, чуть что снимать оружие с предохранителя и стрелять на поражение. Такая нервная обстановка иногда приводила к случайным жертвами. Из последних экспедиций в Москву за продовольствием, боеприпасами и топливом вернулись не все. В списке, висящем перед входом в столовую, всё больше имен оказывались зачеркнутыми. И отметок красными чернилами, отмечавших измененных, становилось уже не меньше, чем черными — перечеркивающих умерших в человеческом сознании. Недавно появилось несколько синих, означавших смерть после неудачных экспериментов по введению себе опытного препарата.
Из-за плохо контролируемых приступов ярости люди старались держаться по одному, занимать отдельное помещение. Это давало шанс сдержаться, уничтожив лишь предметы мебели. Все уже перестали реагировать на грохот из соседней комнаты. Обязательные пятиминутки отменили. Собрания назначались крайне редко. Особо неустойчивым запретили спускаться в столовую, а еду оставляли под дверью. Добровольное заключение в камерах-одиночках…
Трансген побеждал. Вот так просто. Терпеливо и хладнокровно уничтожая семь с половиной миллиардов людей. Все их социальные связи и сети. Подчеркивая, насколько хрупок и глуп человек, считая себя самым сильным и умным. Закрывшиеся в бункерах проживут дольше, но изменение настигнет и их. Планета очиститься, вернувшись на уровень палеозойской эры.
И что за разумная раса займет место человечества и займет ли — большой вопрос.
— Нельзя. Нельзя сдаваться, — упершись руками в стекло, Матвей тяжело дышал, стараясь вернуть контроль над сознанием и телом. С противным скрежетом ногти проскребли по стеклу.
Бросив последний взгляд на своего врага — бьющий по стеклу дождь. Матвей замер, сначала не поверив увиденному. А потом снова прильнул к окну. Нет, это не причудливое преломление света. Он видел бредущую по двору хрупкую девушку. Рванув на себя ручку окна, Матвей отбросил оставшийся в руке пластик, вспоминая, что сам зашил окна. Выскочив в коридор, он разбил ближайшую кнопку пожарной тревоги. Этаж затопил свет красных мигающих фонарей. Резкий вой сирены ударил по ушам. Однако двери лабораторий и подсобных помещений стали открываться не сразу. Сбегая по лестнице, Матвей прокричал: