Реальность прозаична: в этом мире нет иной силы, кроме Европы, с которой нам сегодня имело бы смысл брать пример и с которой стоило бы вести конструктивный диалог. Все остальные страны, народы и цивилизации нам бесконечно чужды, с ними можно торговать, совместно что-то производить, но не более того. Потенциал наших отношений с Европой далеко не исчерпан. Однако нас должен связывать не «Северный поток», а общность культуры и интересов. До тех пор, пока европейские гуманисты будут иметь дело с однобокой и предельно идеологизированной Россией, наши отношения обречены.
Между тем и Европе нужна Россия, причём не как газовая колонка, но как геополитическая сила. Европа чувствует свою немощь, свою раздробленность и разобщенность, а значит и свою слабость в этом огромном мире. Чувствует также, как чувствовали греческие полисы двадцать три века назад. Европа ищет силу, на которую могла бы опереться, но видит в России не силу, а претензию, поэтому отвергает её и обращает свой взор за океан. Вторичность европейской политики по отношению к американской, использование американцами союзников в своих эгоистичных интересах очевидны не только для нас, но и для Европы. Но у них нет иного выбора; более того, нынешняя агрессивная позиция России делает опору на США ещё более необходимой. И то, что Европа сегодня между Америкой и Россией делает выбор в пользу первой, заставляет всерьёз задуматься.
Однако не только как в геополитическом партнёре Европа нуждается в России, но и как в духовной и идейной силе. Раскол европейского общества не менее силён, чем в нашей стране, там есть точно такие же консерваторы и либералы, как у нас. И не меньше, чем мы, Европа жаждет единства, и не столько потому, что этого требуют политические или геополитические интересы, а потому, что такова вообще человеческая природа. В то же время у Европы нет платформы, которая могла воссоединить их общества: в условиях ужесточения идейной борьбы демократия всё менее на это способна. В современном мире речь идёт о цивилизационном выборе, но референдумы не способны подобный выбор сделать. Истина не рождается в спорах и не формулируется в борьбе политических партий.
* * *
Кризис нынешней международной политики просто поражает, действия Соединённых Штатов в последние десятилетия кажутся полностью преступными и неадекватными здравому смыслу. Но парадокс состоит в том, что Америка, несмотря на кажущийся абсолютный эгоизм и ненормальность своих действий, всё равно окружена верными союзниками. Что бы ни случилось, они не остаются в одиночестве. В Мюнхенской речи 2007 года В. В. Путин говорил вроде бы верные вещи об опасности однополярного мира двадцать первого века, но здесь всё же есть, над чем подумать. Выше я указывал на то, что мышление американцев целиком направляется меркантильными интересами, однако это тоже упрощение, и в нынешней истеричной ситуации сложно полностью понять, чем на самом деле руководствуется каждая из сторон, в том числе и Америка, в своей политике. В конце концов, многое в истории и даже географии США воспитывает в американцах зачастую вполне обоснованное убеждение в величии их страны и исключительности их положения. Нам действительно нужно перестать делить мир на чёрное и белое и начать глубже осмыслять сложную реальность окружающего мира.
Нынешнее российское противодействие агрессии американцев, выражающееся в стремлении щеголять военными мускулами и участвовать в точечных военных конфликтах, кажется, не очень умно. Сила США не в них самих, а в их союзе с Европой и другими странами Западного мира. Остановить эту анархию международной жизни можно только став альтернативой американцам внутри западного лагеря, а значит нам нужно снова стать частью ныне ненавидимого нами «коллективного Запада». Что не так уж сложно, ведь из числа стран Большой восьмёрки мы выпали совсем недавно в силу эксцесса нашей внешней политики. Да и путь России состоит не в том, чтобы стать альтернативой военной мощи Америки, но чтобы превратиться в идейную силу и нравственный авторитет. Однако сегодня нам не удаётся убедить окружающий мир в своём моральном и интеллектуальном превосходстве над США, а не став балансом сильным американцам мы сами стали изгоями. И как представляется, дело здесь не в подконтрольности мировых средств массовой информации американцам. Дело всё же в нас.