Вот и сейчас я уже не особо, если честно признаться, переживала, что еду практически к незнакомцу. Самое худшее, что могло случиться, уже случилось. У меня осталась лишь жизнь, которой, как оказывается, я и раньше не особо дорожила, раз день за днём методично выкидывала своё время в мусорку, посвящая его поддержанию иллюзии под названием " крепкая семья".
По пути я попыталась ещё несколько раз воззвать к Арсению — зачем везти меня к себе, если можно обратиться в фонд помощи жертвам домашнего насилия. Там ведь есть и специальные квартиры, и всесторонняя помощь. Но он лишь криво усмехнулся и бросил, что пора снимать розовые очки, через которые смотрю на мир. Таких фондов у нас в регионе нет. И не предвидится.
Когда он высадил у старенькой пятиэтажки Дениса, с интересом поглядывающего то на Семёнова, то на меня всю дорогу, неловкое молчание повисло в машине.
— Пересядь вперёд. — Арсений скользнул глазами по моему лицу, и, отчего-то, недовольно скривился. Отвернувшись, он стал стучать большими пальцами по рулю, ожидая, пока я пересяду.
— Я…мне тут нормально. — вжалась в сиденье, напряженно замерев. Будто он сейчас выйдет, схватит меня и потащит на переднее. Но Семёнов лишь что-то тихо бросил самому себе, и мы снова поехали.
Его дом оказался неожиданно большим и современным. Вокруг был сплошной высокой забор и камеры через каждые несколько метров. Естественно, если учесть, кем он работает. Но меня передёрнуло от ещё не заживших воспоминаний, рваными ранами оставшихся в душе. Из одной тюрьмы в другую? Еле заставив себя успокоиться и ровнее дышать, прислонилась к двери, машинально нащупывая ручку. Даже если двери заблокированы, хоть какое-то подобие спокойствия. Арсений усмехнулся, поймав в зеркале взглядом движение моей ладони, но ничего не сказал.
****
Охраны у Семёнова было меньше, чем у нас в последнее время. Только двое охранников у ворот, и всё.
— Сейчас я покажу тебе твою комнату. — я и не заметила, снимая обувь в коридоре, как подошёл Арсений. Встав прямо за моей спиной, он замер. Но я чувствовала, что между нами буквально миллиметры. Жар его большого сильного тела невольно опалял, передаваясь и мне.
— Хорошо. — шагнула я вперед, но сильная рука вернула меня на место. Замерев на моем животе, его ладонь вызывала в моем теле жаркие пульсации, лёгкие поглаживания пальцев заставляли почти дрожать
— Ты такая красивая… — хрипло и горячо зашептал он мне на ухо- Ещё там, на приеме, я хотел тебя. Если бы я знал раньше…
Он не продолжил. Прижимаясь ко мне сзади так, что его напряженный член упирался прямо мне в ягодицы, он тихо застонал.
— Черт, ты меня с ума сводишь- в низком вибрирующем рыке были едва различимы слова.
Но Арсений тут же отпустил меня, тяжело дыша.
А я на мгновение замерла, прислушиваясь к своим ощущениям — странно, но страха или смущения не было. Хоть Арсений явно не имел дела с испуганными женщинами- тереться о них…кхммм, своим органом — явно такая себе " попытка утешить". Но все равно — мне было интересно, зачем он себя так ведёт, любопытно, немного удивительно, до дрожи приятно, но не страшно. Отчего — то сейчас, успокоившись, твердо для себя решила- он не сделает ничего дурного. Просто не такой Семенов человек. Тут же ехидный голосок внутри напомнил, как я " умею" разбираться в людях- и крестный для меня вторым отцом был, и Влад — скромным и добрым парнем, тяготившимся своей внешностью.
А ещё…Ещё я и сама не могла разобраться в той сложной гамме чувств, что вызывал у меня этот невероятно красивый мужчина. Да и не того было- сейчас хотелось просто выдохнуть, успокоиться, почувствовать себя в безопасности.
Повернув меня, точно тряпичную куклу, к себе, Семёнов заглянул мне в глаза:
— Милана, я буду честен. Меня к тебе тянет нереально- увидев, как я испуганно отшатнулась, он покачал головой- Не бойся, я могу себя контролировать. И сюда не за этим тебя привез, можешь не переживать. Я действительно помогу тебе.
Я машинально кивала, скользя глазами по его лицу, груди, рукам — красивый. Невероятно красивый, мужественный, сильный. Одно даже присутствие его рядом, пара брошенных фраз о том, что интересую Арсения как женщина- и вот уже все горести и печали на задний план отходят, и чувствуешь себя королевой. Ему бы курсы по повышению самооценки открыть, женские. Где он зовёт девушку на свидание, вот таким же жадным взглядом смотрит, отпускает пару комплиментов- и девушка на глазах меняется.
— Но ещё — как только ты разведешься, мы поженимся. — его карие глаза впились в моё лицо, точно ожидая чего-то.
Я пару раз моргнула, чуть покачав головой — опять накрывает? Неужели и Виталина Сергеевна напару с Владом травит меня этой одурманивающей ерундой, о которой говорил Денис?! Иначе отчего мне слышится подобное? То, что и в самых смелых фантазиях не решилась бы представить. Предложение, от Арсения. Красивого, уверенного в себе незнакомца.
Не получив ответа, мужчина кивнул:
— Пойдем, провожу тебя в комнату.
Я позволила себя отвести на второй этаж. По пути оглядывала интерьер- очень современно, со вкусом, не перегружен деталями и декором. В таком доме я подсознательно всегда хотела, но боялась даже заикнуться об этом отцу. Наш дом — это множество ваз, тяжёлая, почти царских времён, лепнина в отделке, обитые деревом стены, множество шкафов и ковров. Иногда он напоминал мне музей. Почти таким же был дом Протасова. Что отец, что крестный будто гордились тем, что не стремятся за модой и современным дизайном, не упуская случая об этом напомнить всем и каждому, попутно высмеяв современные стили. " Как в больнице"- говорил папа про интерьеры в светлых тонах с минимумом мебели.
— У нас всё просто. Убирает приходящий персонал, а готовит мама, сейчас она отдыхает с Кириллом. Но я оставлю тебе карту, телефон — закажешь, что хочешь, из доставки.
— Я умею готовить. — поспешила успокоить мужчину, не желая становиться излишней головной болью. Уж обед или ужин приготовить на двоих будет самой меньшей из благодарностей за помощь- Если ты не возражаешь, я могла бы готовить для нас это время. — поморщилась, сообразив, как двусмысленно прозвучало предложение.
Его спина напряглась, но Арсений лишь кивнул, продолжив идти впереди.
— Как только мы закончим с твоими документами, я дам тебе ключи от машины. Ну а пока, если что-то нужно, скажи мне. Водителя у меня нет, поэтому…
— Водить я не умею… — с тихим вздохом призналась. Он обернулся, удивлённо приподняв брови.
— Почему? Боишься?
А мне стало невероятно стыдно. В мои годы признаваться в том, что жила инфантильной маленькой девочкой, у которой сперва отец был против того, что она будет водить машину, а потом- муж.
— Я…нуу…как-то не срослось — наконец, сформулировала шитый белыми нитками ответ. Арсений пожал плечами:
— Ну, если захочешь — отучишься на права
Поднявшись по лестнице, он повернул направо. А я шла за ним и гадала- он что, собрался опекать меня всю жизнь? "Отучишься на права"? Да и вообще, я здесь не задержусь, уже решила для себя. Максимум, неделя. Это нужно и для того, чтобы Влад не догадался, где я, потратив силы и время на поиски, и я могла успокоиться. А потом уйду, обязательно уйду.
Но какая-то часть новой Миланы- дерзкой, взбалмошной, готовой к приключениям, что, видимо, поднялась из глубины моей натуры, оттуда, куда я так много лет упорно ее ссылала, так вот эта часть весело смеялась. Радовалась предстоящему — жить в одном доме с красивым мужчиной, неравнодушным к тебе. И ей, как раз, было совсем не важно — правда это или нет. Эмоции, вот чего она точно эндорфиновая наркоманка желала, жадно облизывая пересохшие в предвкушении губы. Я столько лет гасила эмоции, играя роль послушной дочери, домашней жены, что совсем потеряла себя настоящую. Вспомнилось, как в школе, в начальных классах, я всегда была заводилой. Ни одна проделка класса не обходилась без моего в ней участия. А потом….потом умерла мама. И я превратилась в эхо, отголоски себя прежней.