— Канат мы сменим.
— Как? — Удивился физрук.
— Я залезу и сменю. На руке повисну…
— Ты, Шелест, точно стукнулся. Не получится у тебя.
— Я же альпинист.
— Никакому альпинисту это не под силу.
— Спорим? — Обнаглел я.
Физрук опешил.
— На что?
— Я буду до конца учёбы полы у вас мыть в каморке и прибирать.
Физрук прищурился и хитро скривился.
— В святая-святых нацелился?
Уборщица наотрез отказывалась прибирать в тренерской, и выносить бутылки.
— Заманчиво… — он поскрёб подбородок пальцами и прошептал. — С условием конфиденциальности.
— А то… — прошептал я.
— Действуй. Все бегом марш. Тридцать кругов.
Такой факт имел место в моём прошлом, но тогда я канат не заменил. Я почему-то возомнил, что забравшись наверх, я ухвачусь и повисну на металлическом крюке, сниму с него канат, сброшу его вниз и повешу другой, подвязанный у меня к поясу.
Я тогда хоть и не был «стукнутым», но мозгами у меня было совсем плохо. Я представляю себя висящего на высоте восемь метров на одних пальцах безо всякой страховки и пытающегося надеть тяжелющий канат.
В той жизни я, слава богу, не смог снять канат одной рукой, хотя долго пытался. Но тогда и не спорили.
Я пол жизни вспоминал о своей дурости и постепенно придумал, как бы я смог реализовать задумку. Да, в принципе, что там думать. Всё придумано до нас.
— А с меня что возьмёшь? — Тихо спросил физрук.
— Вы позволите нам заниматься в зале ОФП. Факультативно.
— И что за ОФП такое секретное? Приходите и занимайтесь.
— Каратэ, — тихо сказал я.
— Что это?
— Японский бокс.
— Ладно, потом разберёмся. Если не противозаконно, пожалуйста, занимайтесь. Ты вести будешь?
Я кивнул.
— Лады. Даже если проиграешь спор, разрешу. ОФП — наше всё. По рукам?
— По рукам! — Подтвердил я. — мне нужны верёвки, какие сетку волейбольную держат. Есть?
Я знал, что есть. Я их видел в тренерской. Целый моток плетёной капроновой десятки. Хороший такой альпинистский линь.
Получив линь, я навязал двойной беседочный и подогнал его под свои бёдра пропустил через петлю на груди конец и завязал петлю.
Повесив крюк нового каната на пояс я пополз по канату. Забравшись под потолок, я оплёл ногами канат и зацепил петлю страховки за крюк торчащий из потолка, перекинув её через крюк каната и потихоньку отпустил канат, повиснув на верёвочных петлях.
Виселось нормально.
Я поднял канат и продев его сквозь петлю линя, сбросил его вниз. Он аккуратненько так сложился, как змея.
Я висел под куполом цирка и пытался снять подвешенный на поясе новый канат, но одной рукой не получалось. Я кое-как передвинул его на живот и подняв двумя руками, нацепил на крюк.
Снизу раздались аплодисменты. Громче всех хлопал физрук.
Я вцепился ногами и руками в канат, перекинул петлю страховки через него и потихоньку заскользил вниз.
Глава вторая
— Ты знаешь, Михаил, каратэ под запретом. А я думаю, что за бокс такой? Запрещено, да… Как и культуризм. Особым указом.
Я погрустнел. Мне казалось, что не было запрета, ведь в 1978 секции выросли, как грибы. Откуда столько инструкторов тогда появилось?
— Жаль. А самому можно? Хоть ката и связки покручу.
— Самому? — Эс Эс потёр пальцами не очень бритый подбородок. — А почему нет? Я тебе ключ дам от зала и крути своего кота. Только окна надо забелить. Давно хотел, да руки не доходят. Чтобы народ не глазел.
«Ага», — подумал я, — «Не вам хватает тренерской для оргий. Хотя… Какие там оргии? Из-под двери, что на улицу ведёт так ветер свищет, аж сугробы надувает. Колотун зимой в зале дикий».
— Забелю. Легко, — пообещал я. — Только надо с директрисой согласовать.
— Надо, — удивлённо согласился физрук. — Ты такой, разумный стал. Сильно за лето повзрослел. А ты где каратэ освоил?
— Я же за Динамо выступаю. Вот иногда вместе и тренируемся. Подглядел кое что… Распечатки дали.
— Ну-ну. Покажешь.
— А то! Сегодня можно? У меня САМБО сегодня нет.
— На соревнование летишь?
— Лечу.
— Ну, смотри не пролети, — съюморил физрук домашнюю заготовку.
Я сморщился.
Пока мы разговаривали, пацаны натянули сетку. Играли в волейбол плохо. Кроме меня и Грека толком никто играть не умел. Да и ростом почти все мальчишки были мелкие. Я же был метр семьдесят шесть ростом и шестьдесят восемь килограмм вес.
Грек слегка прихватывал мяч, но кто его в этом возрасте осудит, зато хорошо навешивал. Я неплохо резал. У меня получалось «дожимать мяч» кистью и он попадал в площадку, а не в аут. А сегодня ещё стали «получаться» и приём, и подача. Вот мы с ним и «спарились».