— Папа — сварщик на ТЭЦ-2, мама — преподаватель в институте. А что?
Павел Николаевич удивлённо вскинул брови.
— Ты смотри-ка… Не тушуется. Знаешь кто я? — Спросил он, неожиданно подав ко мне лицо и улыбнувшись.
— Наверное из райкома, — буркнул я.
— Партии… — добавил он. — И не страшно?
Я усмехнулся и спокойно сказал:
— А чего бояться? Что вы, не человек что-ли? Такой же, как и я…
— Шелест! — Едва не выкрикнула директриса.
Историчка отступила к столу. Павел Николаевич откинулся в кресле и засмеялся.
— А мне он нравится, — сказал он. — В резерве стоит? — Спросил секретарь райкома историчку.
— Нет, товарищ секретарь, но секретарём ячейки был.
— Почему был? — Удивился гость.
— Спортсмен я… Времени на комсомольскую работу не хватает, — за неё ответил я.
— Спортсмен-международник? Оригинально! — Он засмеялся. — Кто просветил по поводу международного положения?
— Динамовец я. Там и просветили. Мы в походы ходим по местам боевой славы — бросил я коротко. — На Даманскую заставу.
Потом поправился:
— Ходили… Раньше… Вот пограничники и рассказывали. Полковник из Москвы приезжал, из погрануправления.
— И что же вам рассказывали пограничники? — Ещё больше удивился секретарь райкома.
— То, что… Враги… Внешние. Были, есть и будут. Одни и те же на все времена. И Родину от них защищать надо постоянно, а не время от времени.
— Это кто же и когда… — Поперхнулся райкомовец и закашлялся.
Директор школы быстро налила ему воды. Он хлебнул из стакана и пару раз кашлянул.
— Это про царей говорилось. Сейчас-то да. А раньше…
Историчка порозовела и задышала громко. Павел Николаевич оглянулся на неё. Она развела руками.
— Да… Михаил… В комсорги школы пойдёшь? Потом в партию и к нам? Или по другой линии?
— По какой? — Спросил я, вроде как не понимая, о чём он. — Времени у меня в обрез. На соревнования вот улетаю через две недели. Зачем я вам такой?
— Ну да, ну да… Всё понятно. Очень приятно было с вами, Михаил, познакомиться, — вдруг перейдя на «вы» произнёс секретарь и поднялся из кресла. — Думаю, ещё увидимся. Нам тоже такие кадры нужны. Политически грамотные.
Павел Николаевич подошёл и пожал руку.
— Молодцы чекисты, — сказал он. — За нас нашу работу делают.
Я пожал плечами и вышел.
Я понял, чем буду заниматься в этой жизни, раз уж выдалось проживать её второй раз. Кем я был, тем и буду, только постараюсь не терять времени. Я слишком много его потратил на учёбу и подготовку к работе, но переворот девяносто первого года прервал мою карьеру. И все заготовки и весь мой багаж пропал всуе.
Поэтому, я решил заняться, так сказать, изучением теоретической и материальной части предмета: спорт, а именно получение высокого спортивного разряда по самбо, обучение этого тела восточным единоборствам, получить разряд по альпинизму. В той жизни я его забросил, а потом пришлось навёрстывать.
Вот со специальной подготовкой пока ещё не имелось ясности. Кружков юный разведчик-нелегал в СССР официально не существовало, но с этим я решил разобраться завтра на уроке НВП.
— Класс! Равняйсь, смирно! — Скомандовал я. — Товарищ военрук, капитан второго ранга! Девятый «а» класс построен для прохождения военной подготовки.
Николай Семёнович улыбнулся, заметив моё добавление его звания, и скомандовал:
— Вольно. Разойдись. Займите свои места.
— Вольно. Разойдись. Займите свои места, — продублировал я.
Я действительно и в той жизни был выбран учениками командиром. Я не помню почему. Наверное, больше никто не хотел? Или стеснялся… Отнекивался, когда спрашивали: «Кто хочет?».
Помнится, я сразу влюбился в АК-47, как только взял его в руки. И только ради того, чтобы чаще держать его в руках, сразу согласился на «должность». Потом я занял призовое место на районных сборах по его разборке и сборке. Наверное, занял бы первое, но решил это делать с закрытыми глазами.
Была у меня такая нехорошая черта, как «зайчизм», как говорил тренер по самбо. Он часто одёргивал меня, когда я начинал «танцевать» на ковре, крича: «Не зайчись!». Ещё он называл меня «танцор», но это потом, когда я в десятом классе пошёл на бальные танцы и стал выхаживать во время схваток с прямой спиной.
Сейчас, я, наверное, не пойду в танцевальный кружок, Светланы то у меня нет, а ходили мы с ней вместе. Хотя… Танцы мне дали многое. Я смог станцевать вальс на выпускном вечере с мамой. Пойду… Да и Светлана училась в соседней школе. Можно и на танцульки к ним сходить. Но тогда я точно огребусь от её ухажёров, как чуть не случилось однажды в той жизни. Девочка яркая и умная… Да-а-а… Я снова поймал себя на том, что встал на распутье.