— Как вы себя чувствуете, госпожа? — спросил Ян, и тревога в его глазах была искренней.
— Не очень, — Аля облизнула пересохшие губы.
И тут же её плечи обвила сильная рука, помогая сесть, а к губам поднесли стакан с водой. Аля поймала губами соломинку и сделала первый глоток. Влага омыла пересохшее горло, унесла горечь, взбодрила, и девушка уже более уверенно продолжила расспросы. Первым, что она выяснила, было сообщение, что Ян и Тор действительно её мужья. Пока, по крайней мере: Аля должна подтвердить их принятие в Круг. Или не подтвердить.
На самом деле они были супругами прежней Привратницы, но после того, как та, умирая, отдала остатки Силы Але, автоматически перешли в её собственность. Ян так и сказал: «Мы принадлежим вам, госпожа!» Девушка не решила пока уточнять, лишь спросила, чем грозит им отлучение от Силы и супружества.
— Мы виновны в смерти госпожи Альтнеи, — проговорил Ян, — а значит, нас ждёт казнь.
— За что? Я была там, вы ни в чём не виноваты, вы же не могли предотвратить ту аварию, — возразила Аля.
— Госпожа мертва, а мы живы, — просто ответил Тор, бросив короткий взгляд на Яна.
— Значит, вы теперь мои… — Аля запнулась.
— Если вы подтвердите наш статус, мы станем вашими супругами, — проговорил Ян.
Аля вздохнула: то, что теперь на её тело претендуют сразу двое мужчин, пугало, но позволить той злобной женщине убить их, она не могла. И потому спросила, что ей нужно сделать, чтобы подтвердить статус обоих мужчин.
— Просто объявить, что не выводите нас из Круга Силы, — ответил Ян.
Аля кивнула, а потом спросила, в чём состоят обязанности Привратницы. И получила простой ответ — в её силах открывать Двери, но главное, только она может ЗАКРЫТЬ их, не пропустив в Изначальный мир чуждых тварей.
— Вы узнаете всё позже, госпожа. А сейчас вам нужно отдохнуть, — заботливо проговорил Ян.
— А можно вопрос? — уже засыпая, спросила Аля.
— Вам позволено всё, что угодно, — ответил Ян.
— А кто вы друг другу?
Мужчины переглянулись, а потом Ян осторожно, подбирая слова, проговорил:
— Мы супруги, иногда госпожа Альтнея позволяла нам это вспомнить.
— Вот как… — пробормотала Аля, так и не решив, что она думает по этому поводу.
«Я подумаю об этом завтра!» — повторила девушка слова известной героини известного фильма.
Девушка спала, полностью доверившись охранявшим её мужчинам. А те так и провели ночь, рядом с постелью своей новой госпожи, ещё не зная, какие изменения принесёт Привратница в их мир.
========== глава 7 ==========
Посреди равнины высилась узкая башня, больше всего похожая на известные Але телевизионные. Только сделанная не из металла, а из непонятного минерала тёмного, почти чёрного, с серебряными прожилками, спускающимися сверху вниз, образуя причудливую вязь, напоминавшую рисунок вен на руках. Заканчивалась башня шаром, из которого рвался вверх острый сияющий шпиль. Он вонзался в тёмное небо, заполненное клубящимися, серыми, набухшими влагой тучами. Время от времени там вспыхивали золотые искры, словно кто-то бросал клубки молний. У подножия башни стояли двое — женщина в длинном, свободно ниспадающем платье, и мужчина, а чуть поодаль виднелась небольшая группа людей.
Между тем, в небе всё чаще вспыхивали молнии, окружая шпиль с шаром на вершине башни огненной короной. Женщина подняла голову, вглядываясь в смертельную пляску, и, уловив нужный момент, шагнула к башне и положила руки на выступающие выпуклые сферы, куда сбегались серебряные нити.
И в этот момент грянуло! Ослепительная молния, похожая на огромное разветвлённое дерево ударила прямо в мерцающий шпиль, окутала шар и побежала вниз по серебряным жилам, прямо к рукам женщины. Тело её натянулось струной и становилось ясно, что ей больно, очень и очень больно. И тогда вперед шагнул мужчина и положил свои руки поверх ладоней женщины. Не помогло — тела теперь уже обоих било и корёжило всё возрастающей силой стихии. Казалось, что ещё миг, они рассыпятся, опадут невесомой чёрной пылью. Размах неуправляемой стихии уже почти достиг апогея, когда от группы людей отделился ещё один мужчина и бросился к тем двоим. Достигнув их, он в отчаянном рывке прорвался сквозь переплетение золотых молний и прижался к спине первого мужчины, обнимая руками сразу обоих.
И в тот же миг буйство стихии сменилось мягким, умиротворяющим сиянием, окутало всех троих ласковым коконом, осыпало тающими искрами. Картинка приблизилась, показывая крупным планом лица людей: тех, что в отдалении — восхищённые, тех, что у башни — полные внутреннего спокойствия. И Аля проснулась, всё ещё под впечатлением открывшейся во сне чудесной сцены. Она полежала, осмысливая свои видения — было ясно, что это неспроста, что её как-то учили, к чему-то готовили, объясняя, что тройной союз двух мужчин и женщины не прихоть, а необходимая составляющая принятия Силы.
— Доброе утро, госпожа.
— Доброе утро, Ян.
«А как он узнал, что я проснулась?»
— У вас дрожали ресницы, — мягко проговорил Ян.
Аля чуть фыркнула, открыла глаза, рассматривая лицо сидевшего рядом мужчины. Она впервые просыпалась в такой компании, да о чём там говорить, она впервые была не одна в комнате, если не считать редких случаев, когда мать приходила будить нерадивую дочь.
Аля снова закрыла глаза, чувствуя, как под веками вскипают слёзы. Почему? Раньше мать раздражала, общение с ней было тягостным и обидным, а сейчас девушке жаль, что возможно они больше никогда не увидятся.
— Госпожа, вам плохо? — тревога в голосе Тора была неподдельной.
— Что?
— Вы побледнели, госпожа, — проговорил Ян.
— Ничего, — Аля несколько раз глубоко вздохнула, — ничего, я в порядке.
И тут же поняла, что это неправда — очень хотелось посетить туалет. Она покраснела, как только осознала, насколько силён «зов природы».
— Госпожа, позвольте, я помогу, — Ян, казалось, понял без слов и, подхватив девушку на руки, направился к неприметной двери в углу.
Там и обнаружилось искомое. Ян осторожно опустил девушку на пушистый коврик и вышел. Аля растеряно проводила его глазами и потянула подол рубашки вверх. Уже поправляя её, она вдруг поняла, что не видела здесь других женщин, кроме Талины. Кто же тогда переодевал её? Мокрые джинсы, куртка, свитер, бельё, в конце концов! Неужели… кто-то из мужчин? Мысль о том, что они видели её жалкое тощее тело, вызвало стыдливый жар. Девушка опять вздохнула, огорчаясь не столько переменам, сколько их стремительностью. Рядом с унитазом нашлась раковина, встроенная в столик из какого-то гладкого камня, светло-серого с голубыми и сиреневыми прожилками. Аля провела рукой по нему, наслаждаясь шелковистой поверхностью. Странно, но камень словно льнул к ней, подставляясь под ласку, как большой кот. Девушка плеснула водой в лицо и поискала глазами полотенце. Что-то смутило в отражении, непонятное и непривычное, и она, так и не вытерев капли, взглянула пристальнее. Охнула, приблизила лицо к зеркальной поверхности, словно пытаясь рассмотреть подробности, коснулась отражения дрожащими пальцами, потом провела по щеке. Это было не просто неправильно, это было невозможно: там, где ещё недавно багровело пятно, струилась замысловатая вязь изящного рисунка. Аля очертила кончиками пальцев завитки, ощутила давление — странное ощущение, очень странное, будто это её и не её лицо.
Девушка медленно опустилась на унитаз, тупо глядя на стену. Когда-то в детстве, мечтая избавиться от уродливой метки, она думала, что обрадуется. Но сейчас… сейчас, в тот момент, когда мечта осуществилась, Аля не чувствовала ничего. Пустота. Гулкая и страшная, потому что за всё нужно платить, и чем сильнее желание, тем тяжелее плата.
И, кажется, она догадывалась, какую плату потребуют у неё Силы за осуществление этой мечты.