— Что сейчас? — не понял Тор.
— Читать, например.
Младший вдруг помрачнел и, отвернувшись, глухо ответил, что ему нельзя читать — запрещено госпожой Альтнеей.
— Кажется, я начинаю ненавидеть вашу первую жену, — сообщила Аля.
— Почему? — осмелился спросить Ян.
— Мне жилось нелегко, мать очень строго следила за тем, что я делаю и куда хожу, в школе и колледже тоже как-то не сложилось. Но ваша жизнь — это просто кошмар.
— Вам плохо жилось? — недоверчиво спросил Ян, у которого не укладывалось в голове, как можно обижать девушку.
— А ты сомневаешься? — прищурила глаза Аля. — Или забыл, что было у меня вместо этого?
Ян смотрел, как тонкие пальцы очерчивают узор на щеке супруги, и думал, что очень хочет прогуляться в её прежний мир и объяснить некоторым, что не стоит оценивать людей по внешности.
А девушка вдруг вспомнила Льва Анатольевича, его последние жестокие слова, в тот роковой вечер, и спросила, можно ли ей вернуться домой?
— Не навсегда! — Аля торопливо успокоила супругов, увидев ужас в их глазах. — Просто посмотреть, что там сейчас.
— Можете, госпожа, — помедлив, проговорил Ян, — но не ждите больших перемен, Земля — это мир с не таким быстрым течением времени.
— А что это значит?
— Здесь вы прожили уже два месяца, в там прошло всего несколько дней.
— Ого! — воскликнула Аля. — А так везде?
— Все миры отличаются друг от друга по времени, например, на Луайсиче пройдёт одна ночь, а на Земле пятьдесят лет.
— А если я пойду на Луайсич, здесь тоже пройдёт столько времени? — спросила Аля.
— Нет, время в Изначальном мире течет чуть быстрее, чем в остальных, примерно один к шести, — пояснил Ян.
— Кроме одного мира, — уточнил Тор, — того, откуда я родом.
— Вот как? Забавно, — проговорила Аля.
Она уже забыла о том, что подвластительница требовала наказать мужчин, о том, что те тоже ждут этого, сидела, задумавшись и незаметно перебирая пальцами выбившуюся из простой косы прядь. Аля размышляла, что было бы здорово вернуться домой, пройтись по улицам города, войти в колледж, уже без ужасного пятна на лице. И, наконец, взглянуть в глаза матери и отчима. Да и двоюродной бабушке следовало сказать, что случилось с её внучкой одним поздним вечером на мосту.
— Госпожа? — Ян осмелился прервать мысли супруги.
— М?
— Наше наказание, госпожа, — напомнил тот.
— Знаешь, Ян… незадолго до появления леди Талины, я ощутила сильнейший прилив Силы, — задумчиво проговорила Аля.
— Прилив?
— Да, и, как мне кажется, это как раз совпало с… тем, чем вы занимались. Мне… я… — Аля вздохнула и решительно проговорила, — вы супруги, и то, что между вами происходит, кажется мне нормальным и правильным. Короче говоря… если вам нужно, занимайтесь, чем хотите. Это касается вообще всей вашей жизни, понимаете? Не стоит думать только о том, как ублажить мою персону. Хотите гулять — идите в парк, поле, лес, к чёрту на рога. Хотите спать? Ложитесь и спите. Хотите… просто хотите… я не запрещаю вам жить своей жизнью.
— А вы? — уточнил Ян. — Вы Привратница, ваша Сила должна быть полной, а если прорыв, и её не хватит?
— Мне кажется, вы с Тором всегда поможете мне справиться.
— Да, госпожа, — в один голос ответили мужчины.
========== глава 11 ==========
Промозглый ветер пробирался под куртку, холодил тело и намекал на то, что с улицы следует убраться куда-нибудь в тёплое место. Но Аля терпеливо ждала, пока Ян остановит машину.
Посещение бывшего дома закончилось безобразным скандалом и обвинениями в распущенности. Галина Станиславовна обвиняла дочь во всех смертных грехах, отчим укоризненно молчал, а Юлия Александровна, казалось, забавлялась ситуацией.
На Алю посыпались упрёки сразу, стоило лишь переступить порог квартиры. Поначалу она опасалась, что её потеряли, что заявление лежит в полиции, а по всему городу разосланы портреты и ориентировки. Но очень быстро выяснилось, что мать проигнорировала отсутствие дочери, списав это на банальный побег к любовнику. О том, что в положении дочери виноват Лев Анатольевич, женщина даже не подумала. Зато в этом твёрдо была уверена Юлия Александровна, как раз явившаяся задать нужные вопросы. И появление внучки лишь немного смутило старуху — теперь она хотела выяснить все подробности.
Аля оставила мужей на площадке, приказав даже не пытаться войти следом за ней. И очень быстро пожалела об этом — скандал то затихал, когда обвинительная сторона утомлялась, то разгорался с новой силой, стоило лишь подбросить туда дровишек. А уж Юлия Александровна не скупилась, бросая ехидные реплики. Но постепенно устала даже она, и Аля начала надеяться, что всё будет в порядке, когда до Галины Станиславовны дошёл тот факт, что именно её муж и был тем самым таинственным любовником дочери. Если раньше у женщины были смутные подозрения, основанные на реальной ревности, то теперь она убедилась, что они правдивы. И не нашла ничего лучше, чем накинуться на дочь уже не только с упрёками. Пощёчина, которой наградила Алю мать, сбила девушку с ног, но нанести новый удар не позволило появление двух крепких молодых мужчин. Один из них мягко удерживал руку Галины Станиславовны, пока второй помогал подняться Але.
— Ты кто такой? — взвизгнула женщина.
— Старший супруг вашей дочери, — к удивлению всех ответил мужчина.
— Значит, забирай её и проваливай отсюда! — приказала Галина Станиславовна, решившая, что пришла пора окончательно избавиться от наглой распутной девки. Подумать только, эта мерзавка не только соблазнила чужого мужа, но и нашла таких великолепных самцов для себя одной — чутьём ревнивой женщины, мать безошибочно определила, что эти двое связаны с её дочерью, и что они отнюдь не в детской песочнице куличики ляпают.
Аля слушала, как из уст матери вылетают грязные слова и понимала, что робкая надежда на то, что её примут, растаяла.
— Ты, шалашовка, папашка твой был тварью, и дочь такая же, — кричала мать.
— А что не так с моим отцом? — внезапно Аля поняла, что пришёл момент, когда могут раскрыться многие тайны детства.
Разговоров о настоящем отце Алевтины в семье не вели, мать отмалчивалась, а Юлия Александровна загадочно называла несостоявшегося зятя неземным созданием. В детстве Аля представляла себе эльфа, посетившего её мать и, конечно, злая королева не потерпела страстной любви и забрала своего подданного обратно. Со временем девочка стала понимать, что правду она вряд ли узнает, но несомненно одно — мать провела с отцом неделю, результатом стало рождение маленькой Али, а мужчина бесследно исчез. Поискам не помогли даже какие-то связи двоюродной бабушки: все они разводили руками, говоря, что человека по имени Антэйн в городе нет, и никогда не было.
— Антэйн? — Ян неожиданно прервал обличительный монолог Галины Станиславовны.
— Да! Даже имя назвал ненастоящее! — ответила женщина, вспомнившая старые обиды.
— Хм… — задумчиво проговорил Ян, как раз знавший, что отец госпожи не лгал. — Антэйн, значит. Что ж, это многое объясняет.
Аля внимательно глянула на мужа, а затем поднялась, окончательно останавливая мать повелительным взмахом руки. Это было настолько несвойственно ещё недавно робкой девушке, что Галина Станиславовна замолчала, будто впервые увидев изменения в облике дочери. А её последующие слова только подтвердили это предположение:
— А что у тебя с лицом? Тебе родимое пятно убрали? За несколько дней? И кто? Эти двое? Нет, чтобы матери деньги отдать, я бы нашла им применение, так нет же, побежала морду исправлять. Хотя кому нужна твоя рожа? Ты и раньше была так себе, и сейчас лучше не стала.
— Довольно! — резко проговорил Ян, с тревогой глянув на супругу. И это её мать? Женщина, которая должна поддерживать и любить своего ребёнка? — Вы чудовище, леди. Простите нас, госпожа, что мы не смогли остановить эту неприятную сцену.
Аля только рукой махнула — здесь ей точно больше нечего делать.
— Вы хотите что-нибудь забрать с собой, госпожа? — между тем спрашивал Ян.