- Что он тебе сделал? – рыкнул он, - скажи, я его на лоскуты порву, - от Андрея Витальевича явственно пахло свежеупотреблённым коньяком.
- Сегодня Слава ночует у меня, - сказала Света тоном, не допускающим возражений, - это не обсуждается. Слава, я буду в комнате, как наговоритесь, приходи, сказала Света, вставая.
- Ну и что это было? – спросил Андрей Витальевич с обескураженным лицом.
- Я не знаю, как это объяснить. Вобщем, сегодня Света поняла, что влюбилась. И теперь пытается сделать из меня свою игрушку.
- Ну так женитесь. Какие проблемы? Живите здесь, я вам большую комнату отдам, мне и маленькой хватит, тем более я и дома-то не бываю. А там, может и вообще съеду, есть у меня на примете…
- Андрей Витальевич, вы не поняли и не всё знаете.
- Что, беременная?
- Да нет-же. Я не хочу этого.
- Не понял! Это ты мне сейчас сказал, что собираешься поматросить и бросить?!
- Да что-ж вы не слушаете-то! Андрей Витальевич! Это спонтанная влюблённость. Никто не знает, когда она затухнет. А если мы поженимся, детей заведём, а Светка вдруг начнёт налево ходить, что тогда? А она может как влюбиться, так и разлюбить. К тому же нам только по восемнадцать. У меня за душой ни гроша. Света учится. И пусть учится, Она выбрала серьёзную сложную профессию, пусть на этом и сосредоточится. А я уехать собираюсь. В другой город. Надолго. Возможно, навсегда. Вот она и расстраивается. К тому-же и уезжаю я не завтра, кто знает, что произойдёт до моего отъезда. Может она кого другого встретит. И полюбит по серьёзному.
Андрей Витальевич достал из холодильника начатую бутылку коньяка, из шкафа две стопки, поставил всё на стол и сел сам. Разлил.
- Ничего не понимаю.
- Андрей Витальевич, я хочу уехать. Далеко. На север. И я уеду. Это решение было принято мной ещё до того момента, как я встретился со Светой. И оно не подлежит пересмотру. Света – красивая, умная девочка. Влюблённость эта пройдёт. Я думаю, скоро. Будут и другие. Но ей обязательно надо доучиться. А мне обязательно надо на север.
- А на север-то зачем? Ты – парень смелый, боевой, хочешь я тебе направление пробью в школу милиции, - он закинул в себя коньяк.
- Нет, не хочу. И я вам уже говорил, почему.
- А на север, значит, хочешь.
- А на север мне надо. Если судьба, и Светкина влюблённость не угаснет, мы и через семь лет, и через десять друг друга найдём. А если нет, то и сейчас незачем.
Андрей Витальевич закинул в себя ещё стопарь.
- А на север-то тебе зачем? Если не секрет.
- Не секрет. За длинным рублём.
- И только-то? Я думал о тебе лучше.
- Андрей Витальевич, скажу вам по большому секрету, только из-за Светки, потому что она мне не безразлична. Грядут хреновые времена. И это я ещё очень мягко выразился. Вы-же видите, куда всё катится. Сейчас, вот прямо сейчас, последняя возможность что-то сделать. Получить образование, получить квартиру, если есть такая возможность, или улучшить условия. Андрей Витальевич, я понимаю, что вы мне не верите, вон усмехаетесь скептически. Но я сейчас совершенно серьёзно говорю. И вы, как мент, увидите, насколько всё будет хреново. Да вы, наверняка и сейчас видите, как общество деградирует. И про московских ментов наверняка знаете. А это – звонок. Очень громкий звонок. И ещё. Если у вас есть накопления, особенно если большие накопления, больше пятисот рублей, я вам настоятельно рекомендую их потратить. На то, на что вы их копили. Потратить до 1991 года. Потому, что в 1991-м они, как в той сказке про золушку, превратятся в тыкву.
Андрей Витальевич слушал меня со всё расширяющейся улыбкой.
- Да ты, никак, прорицатель.
- Я вам сказал, что мог, - без тени улыбки ответил я, - верить или нет – ваше дело. Я – к Светке, - я встал и вышел из кухни.
Когда я вошел, Света не спала. Она посмотрела на меня. Я остановился возле кровати.
- Раздевайся и ложись, - в приказном тоне.
- Свет, отец…
- Он сюда не заходит. Раздевайся.
- Ну, хотя-бы…
- Да не будет ничего. Просто обниму тебя.
- Это всё правда? – спросила Света, обняв меня, когда я лёг.
- Что – правда? – не понял я.
- То, что ты отцу говорил. Ну, про образование, про деньги, про плохие времена.
- Подслушивала? Да, всё правда.
- Ты откуда знаешь?
- На западе издают разные журналы. Не только с красивыми картинками. Есть скучные журналы, в которых только длинные ряды букв и цифр. Там печатают экономические прогнозы. А они для СССР – очень хреновые. До конца этого десятилетия мы ещё как-то дотелипаемся, а вот дальше…
- А где ты взял эти журналы?
- Это неважно. Спи.
- Дело в том, что у отца и правда есть деньги. Много. Я знаю о десяти тысячах, но в разговорах проскальзывают и другие цифры.