Андрей Витальевич ушёл, а мы со Светкой продолжили наш путь. Света молчала, но недолго.
- Слав, а почему… Ну, они… напали?
- Обратная сторона популярности. Человек, который находится на вершине, не важно на какой. На вершине славы, успеха, богатства, вызывает у окружающих не только восхищение, но и острое чувство зависти и вожделения. У нас, в СССР, это ещё не очень проявляется, а вот, например, в Америке цветёт пышным цветом. Вот Леннона убили в 1980-м, ты думаешь почему? Вот поэтому артисты очень не любят близко общаться с публикой. Не из высокомерия или брезгливости. Просто боятся. Вот и ты, искупалась в лучах славы, продемонстрировала свои восхитительные ножки, и ещё кое-что, вот и получи откат. Кто-то, считающий себя в праве, и в силе, решил, что ты просто обязана принадлежать ему.
- Слав, я так испугалась. Я больше никогда…
- Ну и зря. Тебе есть, что показать, у тебя правда замечательное тело. Если ты ещё займёшься какой-нибудь физкультурой, оно станет ещё красивей, и сохранится надолго. Этого не надо бояться, просто надо понимать, где и как, и при каких обстоятельствах стоит это делать.
- А ты не испугался? Ты так здорово дрался. Как настоящий волк, - Света прижалась ко мне, и я почувствовал левым плечом её грудь, — это было так… красиво. Страшно, и красиво одновременно. И …возбуждающе, - Светка посмотрела на меня, - пошли уже быстрей, пока отца нет.
Глава 18
18.
- Славка! А ты ведь меня Катей обозвал!
- Когда это…
- Ну, тогда… перед тем, как они напали! - Мы снова лежали голые на разложенном диване. Андрей Витальевич позвонил и сказал, что задержится, поэтому мы наслаждались друг другом. - Ты засранец! Ты всё ещё её любишь! – она обвинительно наставила на меня свой пальчик, - а спишь со мной!Ты, значит её представляешь, когда… когда… - Светке от возмущения не хватило слов, она открывала и закрывала рот, подыскивая подходящие выражения. Это выглядело так забавно и трогательно, что я сграбастал её, наваливаясь сверху, и начал целовать куда попало. Она мотала головой, зажмурив глаза и сжав губы и пыталась меня оттолкнуть. Потом вдруг ответила на поцелуй в губы и обхватила меня. Мы перевернулись, Светка оказалась сверху. Она оторвалась от меня и посмотрела на меня странным взглядом.
- Слав, мне кажется, я влюбляюсь в тебя. Вот не хочу влюбляться, а влюбляюсь. Зачем?
- Ты у меня спрашиваешь? Я не знаю.
- Вот сейчас, когда я подумала, что ты её представляешь вместо меня, мне стало так одиноко… И страшно. Страшно, что однажды ты уйдёшь и я тебя больше не увижу.
- Ну, найдётся кто-то получше меня.
- Так ты меня всё-же бросишь? – у Светки в голосе появился надлом. Я сел, повернулся к ней.
- Света, нам надо объясниться, - У Светки во взгляде появилась какая-то обречённость.
- Ну, давай, объясняйся.
- Света, знаешь, зачем я сегодня приезжал в технарь, а потом звонил туда от тебя? Я звонил по поводу распределения. И по распределению я хочу уехать на север. И мне сказали, что мне уже делают вызов. Он придёт в конце месяца по почте. И я этот вызов приму. И уеду. Может не насовсем, не знаю. Но я готовлюсь к тому, что я там проведу не менее пятнадцати лет. Может будет меньше, не знаю. Зависит от того, как пойдут дела.
- Я с тобой…
- Свет, я – не декабрист. Не надо за мной в ссылку. К тому-же это и не ссылка вовсе. А тебе надо закончить институт. Поверь, если ты сейчас бросишь учёбу из-за меня, то потом, позже, через годы, ты меня возненавидишь.
- Нет…
- Да! Возненавидишь, и будешь мстить. Со всеми подряд. За свою испорченную жизнь. За невозможность самореализации. А может просто станешь толстой коровой. Тоже в отместку. Поэтому, заканчивай институт, становись врачом. Хорошим врачом. И вот если к этому времени у тебя останутся ко мне какие-нибудь чувства, тогда … Тогда мы это снова обсудим.
- Уходи!.. Уходи сейчас-же! – У Светы в глазах стоял слёзы – Видеть тебя не хочу!
Я встал, начал одеваться. Не сильно спеша, но и не медля. Одевшись, пошёл к двери, обулся, открыл дверь. Светка вдруг выбежала из комнаты, совершенно голая, обхватила меня, зашептала:
- Нет, не уходи! Не могу! Останься! Пожалуйста! – Она даже не осознавала, что стоит голая перед открытой входной дверью, - Ну пожалуйста! Хоть на эту ночь, - она стала меня целовать. Я вошёл обратно и закрыл дверь.
- Свет, отец придёт, увидит тебя.
- Плевать! – она так и висела на мне голая.
- Свет, я останусь, дай мне разуться. И пойдём чаю попьём. И хоть халатик накинь.
Мы сидели на кухне и пили чай. Ну, как пили. Света задумчиво глядела в свою кружку и молчала. Молчал и я.
- Ещё семь лет… - наконец произнесла Света бесцветным голосом.
- Ты о чём?
- Учиться мне ещё семь лет.
- Ты-же говорила – шесть.
- Шесть лет – это только обучение в институте. Потом ещё ординатура два года. Год я уже отучилась. Осталось семь.
- Свет, мы никого не хороним. Никто не умер. Жизнь продолжается.
- Когда ты получишь своё распределение?
- Двадцать четвёртого июня.
- Сегодня третье. Осталось двадцать один день. Три недели… - всё так-же, глядя в кружку, произнесла она, потом повернулась ко мне, - я не хочу потерять ни одного из этих дней. Я хочу, чтоб ты жил у меня. Все эти дни.
- Света, твой отец…
- С папой я поговорю.
- Дело не только и не столько в нём. У меня есть свои дела, тренировки, друзья, семья в конце концов. Мама, папа, бабушка. Я не готов к тому, чтоб быть игрушкой у девушки. Пусть даже у очень красивой и дико сексуальной девушки. К тому же двадцать четвёртого я только получу вызов. Надо ещё будет билеты купить, одежду, обувь, собраться и прочее. У меня ещё денег нет, надо будет или занимать, или брать какой-нибудь кредит.
- У меня есть деньги, ты мне сегодня дал, я могу тебе отдать… Нет, не отдам! Вдруг ты не найдёшь денег и не уедешь.
- Хватит обо мне. Скажи лучше, когда у тебя следующий экзамен? Ты, кстати, так и не сказала, как сегодня сдала.
- Это не важно.
- Наоборот, только это и важно. Тебе надо сосредоточиться на учёбе. Свет, ну что с тобой? Ещё только сегодня утром ты грозила мне всяческими карами за влюблённость в тебя. А сейчас киселём растеклась.
Во входной двери заскрежетал ключ.
- Вот, Андрей Витальевич пришёл. Он сам откроет? – Света молча встала и пошла открывать. Потом так-же молча вернулась в кухню.
- Дочь! Что за вид? Он тебе сделал что-то? – Андрей Витальевич, разувшись прошёл на кухню. Увидел меня:
- Что он тебе сделал? – рыкнул он, - скажи, я его на лоскуты порву, - от Андрея Витальевича явственно пахло свежеупотреблённым коньяком.
- Сегодня Слава ночует у меня, - сказала Света тоном, не допускающим возражений, - это не обсуждается. Слава, я буду в комнате, как наговоритесь, приходи, сказала Света, вставая.
- Ну и что это было? – спросил Андрей Витальевич с обескураженным лицом.
- Я не знаю, как это объяснить. Вобщем, сегодня Света поняла, что влюбилась. И теперь пытается сделать из меня свою игрушку.
- Ну так женитесь. Какие проблемы? Живите здесь, я вам большую комнату отдам, мне и маленькой хватит, тем более я и дома-то не бываю. А там, может и вообще съеду, есть у меня на примете…
- Андрей Витальевич, вы не поняли и не всё знаете.
- Что, беременная?
- Да нет-же. Я не хочу этого.
- Не понял! Это ты мне сейчас сказал, что собираешься поматросить и бросить?!
- Да что-ж вы не слушаете-то! Андрей Витальевич! Это спонтанная влюблённость. Никто не знает, когда она затухнет. А если мы поженимся, детей заведём, а Светка вдруг начнёт налево ходить, что тогда? А она может как влюбиться, так и разлюбить. К тому же нам только по восемнадцать. У меня за душой ни гроша. Света учится. И пусть учится, Она выбрала серьёзную сложную профессию, пусть на этом и сосредоточится. А я уехать собираюсь. В другой город. Надолго. Возможно, навсегда. Вот она и расстраивается. К тому-же и уезжаю я не завтра, кто знает, что произойдёт до моего отъезда. Может она кого другого встретит. И полюбит по серьёзному.