Андрей Витальевич достал из холодильника начатую бутылку коньяка, из шкафа две стопки, поставил всё на стол и сел сам. Разлил.
- Ничего не понимаю.
- Андрей Витальевич, я хочу уехать. Далеко. На север. И я уеду. Это решение было принято мной ещё до того момента, как я встретился со Светой. И оно не подлежит пересмотру. Света – красивая, умная девочка. Влюблённость эта пройдёт. Я думаю, скоро. Будут и другие. Но ей обязательно надо доучиться. А мне обязательно надо на север.
- А на север-то зачем? Ты – парень смелый, боевой, хочешь я тебе направление пробью в школу милиции, - он закинул в себя коньяк.
- Нет, не хочу. И я вам уже говорил, почему.
- А на север, значит, хочешь.
- А на север мне надо. Если судьба, и Светкина влюблённость не угаснет, мы и через семь лет, и через десять друг друга найдём. А если нет, то и сейчас незачем.
Андрей Витальевич закинул в себя ещё стопарь.
- А на север-то тебе зачем? Если не секрет.
- Не секрет. За длинным рублём.
- И только-то? Я думал о тебе лучше.
- Андрей Витальевич, скажу вам по большому секрету, только из-за Светки, потому что она мне не безразлична. Грядут хреновые времена. И это я ещё очень мягко выразился. Вы-же видите, куда всё катится. Сейчас, вот прямо сейчас, последняя возможность что-то сделать. Получить образование, получить квартиру, если есть такая возможность, или улучшить условия. Андрей Витальевич, я понимаю, что вы мне не верите, вон усмехаетесь скептически. Но я сейчас совершенно серьёзно говорю. И вы, как мент, увидите, насколько всё будет хреново. Да вы, наверняка и сейчас видите, как общество деградирует. И про московских ментов наверняка знаете. А это – звонок. Очень громкий звонок. И ещё. Если у вас есть накопления, особенно если большие накопления, больше пятисот рублей, я вам настоятельно рекомендую их потратить. На то, на что вы их копили. Потратить до 1991 года. Потому, что в 1991-м они, как в той сказке про золушку, превратятся в тыкву.
Андрей Витальевич слушал меня со всё расширяющейся улыбкой.
- Да ты, никак, прорицатель.
- Я вам сказал, что мог, - без тени улыбки ответил я, - верить или нет – ваше дело. Я – к Светке, - я встал и вышел из кухни.
Когда я вошел, Света не спала. Она посмотрела на меня. Я остановился возле кровати.
- Раздевайся и ложись, - в приказном тоне.
- Свет, отец…
- Он сюда не заходит. Раздевайся.
- Ну, хотя-бы…
- Да не будет ничего. Просто обниму тебя.
- Это всё правда? – спросила Света, обняв меня, когда я лёг.
- Что – правда? – не понял я.
- То, что ты отцу говорил. Ну, про образование, про деньги, про плохие времена.
- Подслушивала? Да, всё правда.
- Ты откуда знаешь?
- На западе издают разные журналы. Не только с красивыми картинками. Есть скучные журналы, в которых только длинные ряды букв и цифр. Там печатают экономические прогнозы. А они для СССР – очень хреновые. До конца этого десятилетия мы ещё как-то дотелипаемся, а вот дальше…
- А где ты взял эти журналы?
- Это неважно. Спи.
- Дело в том, что у отца и правда есть деньги. Много. Я знаю о десяти тысячах, но в разговорах проскальзывают и другие цифры.
- Не буду спрашивать, откуда деньги, но на что он копит?
- Он хочет машину. И кооперативную квартиру мне купить.
- Так на квартиру уже, вроде, хватает.
- В кооператив вступить не просто. И не во всякий хочется.
- Если хочешь мой совет – купите дом в деревне, с участком. Где нибудь в ближних окрестностях. И участок чтобы большой был.
- Зачем? Ни я ни папа, тем более, стоять раком на грядках не умеем и не будем.
- Так и не надо. Это просто очень хорошая инвестиция. Деньги – бумага, а земля останется землёй всегда. И дальше она будет только дорожать. К тому-же, туда можно ездить просто отдыхать. Ну например шашлык жарить, или в баню. А ещё лучше – купите тоже самое, но в ближних окрестностях Москвы. Где нибудь на юго-западных окраинах. Вобщем, про деньги ты теперь знаешь.
А потом у нас с ней всё-таки было.
Глава 19
19.
Следующие дни и недели сменялись как узоры в калейдоскопе. Но без Светы не проходило ни дня. Каждый день, как только она освобождалась от занятий, консультаций или экзаменов, она звонила мне. Если меня не было, то она говорила тому, кто снял трубку, что ждёт меня. Если трубку брал я, мы договаривались о месте и времени встречи. Я не подстригся. Волосы хорошо маскировали посиневшее правое ухо. Впрочем, от взора Палыча оно не укрылось. В воскресенье на трене он подошёл ко мне и спросил, но я сказал, что это чистая случайность и проблем из-за этого не будет.
Семнадцатого июня Света сдала последний экзамен в сессии и предложила отметить начало каникул, но сказала, что будет с подружкой.
- Ей очень интересно, на какого такого красавца я променяла студенческие вечеринки и перспективных парней.
- Ну, тогда я тоже кого-нибудь возьму. Надеюсь, она свободна и разборок с ревнивым обманутым юношей с горящим взором, не будет
Я прикинул, кого-бы взять, но все кандидаты либо работали, либо разъехались на отдых.
- Лёх, ты завтра свободен? – спросил я брата.
- А что у нас завтра? – ответил Лёшка вопросом на вопрос.
- Суббота вроде намечалась.
- Та-ак… По субботам у меня обычно игра в тюленя. Но могу отложить.
- У тебя каждый день игра в тюленя. Ты со своим тюленем скоро в дверь пролазить не будешь. Хоть бы книжки читал умные, а-то просто валяешься.
- Зачем мне книжки умные? Пусть лошадь думает. У неё голова большая.
- У тебя есть что-то приличное одеть?
- Новые трусы. Ни разу ещё не носил.
- Вот! Их – обязательно. К девушкам пойдём.
- Мне страшную? Учти, я алкоголь не приемлю. И говорю, что думаю.
- Тебе – не знаю какую. Но точно умную. Из мединститута. Лёх, у меня цейтнот. Нет никого, а Светка с подружкой будет.
- Ладно, выручу тебя. Но в последний раз!
- Первый ещё не наступил.
- Первый раз был, когда я родился и отвлёк пристальное внимание родителей от твоей персоны. С тех пор я тебя всегда выручаю. И никакой благодарности с твоей стороны.
В назначенный день, в назначенное время мы с Лёшкой стояли на центральной площади города, возле театра. Я был, как всегда, в костюме. Лёшка оделся более легкомысленно, и я ему завидовал. В костюме под июньским солнцем было жарко.
Девушки пришли с приемлемым опозданием. Я поцеловал Свету и присмотрелся к её спутнице. Пухленькая, но высокая, волосы кудрявые, симпатичное лицо, улыбчивая и смешливая… И грудь… Два таких приличных мячика, притягивающие взгляд.
- Знакомьтесь, это Вероника, моя подруга, мы вместе учимся, - сказала Света
- Знакомьтесь, это мой брат, Алексей.
- Можно просто Лёша, - Лёха выглядел смущённым.
- Ну, что, куда пойдём?
- Пойдём на набережную, погуляем, мороженого поедим.
Мы поделились на пары и пошли. Света опять болтала о пустяках, почему-то казавшихся ей важными. Я прислушался к другой паре. Волновался за Лёшку, что он будет отмалчиваться. Но Вероника оказалась такой болтушкой, что там слова было не вставить. Отрабатывала программу за двоих.
- Свет, так у вас студенческая вечеринка намечалась? Чего не пошла?
- Что там делать? Все напьются, кто больше, кто меньше, потом парни будут девчонок по углам тискать. Потом все разбредутся, кто - спать, кто – трахаться. Скучно. Я была на паре вечеринок. Всегда одно и тоже.
- Что, тоже тискалась и трахалась?
- Не ревнуй, я тебя тогда ещё не встретила.
- Да она сбегала каждый раз, - подала голос Вероника. Она и нас успевает слушать, и с Лёшкой болтать, - выпьет вина бокал, потом притворяется, что ей плохо и сбегает.
- Я не притворялась.
- Не знаю, мне кажется, быть студентом и хоть раз не напиться на студенческой вечеринке – это значит, что-то в жизни пропустить или не понять.