Павел Плыгун
Изменившая вчерашний день
Окно старой палаты выходило на освещенную часть здания. Большим везением находили жизнь в таких апартаментах многие люди, хотя на лучах солнца все плюсы заканчивались. Стекло, вставленное в оконную раму, имело небольшие трещины. Через них свежий ветерок доходил до постояльца, но это в летнее время. Зимой же из оконных щелей приходил ледяной ветер, остужающий всё вокруг, а уходило тепло, такое необходимое для комфортного существования. Стены комнаты, отремонтированные совсем недавно, имели потрескавшееся покрытие, особенно на нижней части прилегающей к полу. У кровати стояла металлическая тумбочка, в которую помещались необходимые, а точнее, только разрешенные обязательные предметы. Большая часть из них относилась к средствам личной гигиене и сменной одежде. Кровать также состояла из металла, скрипя пружинами каждый раз, как человек поворачивался лежа в постели. На потолке висела лампа, прямоугольной формы. Её свет редко, но все же раздражающе, мерцал. Светильник находился под железной тонкой решеткой. Двери не было, а значит отсутствовал даже намек на личное пространство. Хотя, зачем дверь в палате психиатрической больницы?
“Обед!”, — послышалось из коридора. Бетти выглянула в проход и увидела, как несколько пациентов медленно шли в глубь зала, следуя зову медсестры. На больных, или как их ещё называли, постояльцах висели старые халаты, имевшие небольшие дырки, протертые заплатки, с надетыми на ноги резиновыми тапочками. Неуложенные волосы, на головах многих, вкупе с безразличными бледными лицами дополняли образ отчаявшегося человека, которому уже абсолютно плевать на свой внешний вид. Живые мертвецы перебирались по переходу. Девочка надела неудобную обувь и вышла со всеми, тихо двигаясь к обеденной комнате.
На раздаче пищи стояла женщина-пациент. Она находилась на лечении добровольно. Пребывание больной в психиатрической лечебнице подходило к концу, а потому у неё охотно просили помощи разного рода, тем более, эти подработки добавляли положительных оценок. Выставленные баллы, в свою очередь, влияли на принимаемое экспертизой решение — выписывать или нет. Бетти Кэмпбелл взяла пустую пластиковую тарелку, протянула блюдце женщине. Та взяла в руки половник, зачерпнула кашу из большой кастрюле и вывалила содержимое ковша. “Спасибо”, — тихо проговорила девочка. “Приятного”, — ответила дама.
Людей в столовой находилось много. Комната кипела жизнью. Мужчина, сидящий за крайним столом от входа, брал кашу в руку, а затем клал ее себе в рот, причмокивая от наслаждения. Парень, расположившись за столиком у входа, держал ложку трясясь всем телом. Женщина, сидящая примерно в центре обеденной зоны, в упор смотрела на поверхность стола, ковыряясь пальцем правой руки в носу. Немногие, из находившихся здесь, кушали, как полагается. Бетти взяв, со столика на раздаче, стаканчик, наполовину наполненный чем-то отдаленно напоминавшем компот, пошла садится на своё место. Сегодня Кэмпбелл повезло — рядом с ней сидел бывший морской пехотинец получивший контузию, как он сам говорил. Мужчина выглядел обычным, довольно приятным человеком с чувством юмора. Ещё не разу девчонка не заставала его за бормотанием, или другим странным делом. С другой стороны глупо искать в местах, подобных этому, вменяемых здоровых людей.
Девочка села за стол, поставив тарелку со стаканом. В блюдце лежала перловка со слабым перчением, так было написано в меню. Но оно всё же больше походило на неведомое месиво, кисели образного состояния. Бетти зачерпнула жидкость. Вкус перловки не встретил рецепторы языка. Отсутствовали сахар и соль. Специи в лечебнице не используются, так как у кого-нибудь может быть на них аллергия или ещё какая проблема, поэтому самое лёгкое решение — удалить приправу, как таковую из блюд. Кэмпбелл начала есть свою порцию.
Бетти, во время трапезы, услышала у себя за спиной разговор двух женщин. “Он сегодня приходил ко мне. Я хотела выйти к нему, но у меня не вышло, но он ждёт меня. Он сказал, ждёт меня”, — говорила одна женщина. “Не верь нему! Этот человек-собака предатель, он уже не верен своему рыцарскому долгу!”, — отвечала вторая. Обычное дело слышать в этих стенах болтовню о пришельцах, гномах и других неведомых созданий, каких было возможным породить больным рассудком. Поэтому младшая сестра, наблюдающая за окружающей обстановкой, не обращала на выдумки никакого внимания. Девочка съела немного, всего несколько неполных ложек, запив безвкусную жижу еле сладким компотом, с плавающей в нём требухой какого-то фрукта.