– По телефону вы с ней связывались?
– Первые три дня нет, не звонил. Гордость. А потом она не отвечала, – пожаловался Светлов. – Я позвонил ей сразу, когда обнаружилось, что она не вышла на работу, а абонент недоступен.
– Она кому-то звонила в те три дня, пока вы гордились собой? – ухмыльнулся Назаров, не выпуская фото девушки из рук. – С кем-то связывалась?
– Да. Как оказалось, она разговаривала с нашим главным редактором. И еще с его помощником. О чем – не знаю, они не стали вдаваться в подробности. А мне статус не позволил расспрашивать.
– Слушайте, Светлов, а чем вообще вы с ней занимались в этой вашей газетенке? Какие темы вели вы и ваша девушка? – опередил Назарова Мишаня.
Светлов вдруг оживился. Даже соизволил в Мишкину сторону повернуться, пижон надутый. И взгляд его смягчился.
– Я веду светскую хронику. И мне моя тема нравится! – возмутился он в ответ на насмешливое фырканье Назарова. – Главный меня хвалит. Говорит, что рейтинг пошел вверх после моих публикаций. А месяц назад я осмелился опубликовать начало своего романа, так редакцию завалили письмами. Требуют продолжения!
«Смотри какой талантище, – скривился Назаров. – И романы писать горазд, и стрелки утюжить. А девушку вот удержать не смог, писака».
– А Настя чем занималась? Какую рубрику она вела?
Обычный же вопрос, а Светлов вдруг снова одеревенел. На его гладко выбритые щеки наползла бледность.
Так, начинается самое интересное.
– Чем она занималась в газете? – поторопил Назаров, устав ждать, когда тот оттает.
– Скандалы, интриги, расследования, – нехотя промямлил гость, опуская голову. – Она рылась в грязном белье, раздувала сплетни, иногда проверяла кое-какие сведения. Знаете, бывает, пресса запускает непроверенные данные. Народ гневался, угрожал.
– Вот! – поднял палец Мишаня. – С этого и надо было начинать, Иван Иванович. Вполне возможно, что…
– А что главный? – перебил друга Назаров и сделал сердитые глаза.
– А что главный? – Светлов снова погрустнел. – Он только руки потирал: продажи увеличились, ему прибыль. А что Настю однажды подкараулили у редакции и пинок под зад дали, его совершенно не волновало. Считал это издержками нашей профессии. А я Насте говорил! Просил переключиться на другую рубрику. Детская колонка пустует, кулинария опять же. Нет, ей подавай настоящие расследования. Тоже мне сыщица!
А ведь он ей завидует, сообразил Назаров. Завидует ее успеху. Тому, что она по грани ходит. Ходила.
– Вы помните, о ком она написала, заработав… – Он помялся, подбирая слова, потом сказал как есть: – Заработав пинок под зад?
– Точно не могу сказать, – журналист наморщил лоб, – дело давнее. Этот человек потом прощения попросил, даже цветы ей в редакцию принес.
– Ага, понятно. А в последнее время?
– Что? – Светлов снова как-то не так отреагировал на его вопрос. – Что в последнее время?
– Над чем она работала? Что готовила, какой материал?
– Я не знаю, – неумело соврал Светлов. – У Насти был творческий кризис. Она уже месяц ничего не сдавала в печать.
– А главный что?
– А что главный?
– Он ее за это ругал? Лишал премии?
Тут же Назаров подумал, что нет, не ругал Настю ее начальник, раз она в дни бродяжничества звонила не кому-нибудь, а именно главному редактору. Что-то она расследовала, разнюхивала, может, даже следила за кем-то. Потому и в печать ничего не шло. Какое-то серьезное дельце затевалось. А этот наутюженный журналист с узлом на галстуке вполне мог этого не знать. Оттого и злился, оттого и скандалил со своей девушкой. Вполне возможно, что жутко ревновал ее к успеху. А заодно и к главному редактору.
– Понятно, – шлепнул ладонями по столу Назаров и отодвинул фотографию в сторону, не дав журналисту возможности до нее дотянуться. – Заявление оставляйте. Объявим вашу Анастасию в розыск.
– Ой, спасибо вам! Спасибо! – Светлов поднялся и поправил брюки, оттянув их за стрелки от коленок. – Только на вас надежда.
– Непременно объявим вашу Настю в розыск, но после того, как поговорим с вашим руководством, – и Назаров ядовито улыбнулся.
– С руководством? – Парень снова побледнел до синевы. – А зачем с руководством? Разве непонятно, что с Настей беда?
– Ваша Настя может быть просто в служебной командировке, Иван, – вставил Мишаня.
Ай да молодец.
– В командировке? В какой командировке? – Гость попятился к двери.
– В той, о которой вы могли ничего не знать, гражданин Светлов.
Глава 3
– Красавица! – восторженно прошептал Маше ее сосед Сергей Леонидович. – Ах, кабы мне, Машенька, да полвека сбросить с себя… Я бы к тебе тогда по-соседски свататься пришел. Красавица!