Выбрать главу

— Но, дядя, — заметила я, — не может же она рассчитывать унаследовать огромное фамильное имение? Он рассмеялся.

— Ты плохо знаешь Джесси, — любовно сказал дядя. — У Джесси грандиозные планы. Бедная Джесс… но я одурачил ее. Я… ха… кое-что подписал… вчера. Я должен был осчастливить ее.

— Вы что-то подписали!

Он улыбнулся мне и коснулся губ. Я подумала, что он сам не может утихнуть из-за распирающих его чувств.

Он сказал:

— Ты уже здесь… и повидала Розена… Ну, я и решил, что вполне безопасно подписать что-нибудь в пользу Джесси.

— Вы имеете в виду… завещание?

— Да, некоторым образом. Конечно, оно не будет действительным. Но Джесси не понимает разницы. Я подписал бумагу, датированную вчерашним днем. Там говорится, что все отойдет ей: дом, имение, все, за исключением одного-двух пустяков, о которых я должен буду позаботиться потом.

Я окаменела. Мне действительно казалось, что я попала в сумасшедший дом.

— Дядя Карл! — воскликнула я в волнении.

— Не волнуйся. Мне просто хотелось видеть ее счастливой. Эта бумажка удовлетворит ее и остановит поток ее бесконечных приставаний ко мне. Но она будет аннулирована, когда я подпишу настоящее завещание, потому что в нем я откажусь от всего, подписанного ранее. Это надо сообщить Розену.

Я упала на свой стул, с удивлением разглядывая дядю. Он с беспокойством посмотрел на меня и объяснил:

— Мне всегда нравилось жить в мире, и я буду очень доволен, если этого удастся достичь, дав какие-то обещания. Я подписал бумаги в пользу Джесси. Она счастлива. Я счастлив. Все мы счастливы. Она, конечно, получит удар, но только тогда, когда я уже этого не увижу.

Я молчала. Ситуация становилась просто абсурдной.

На следующий день Жерар д'Обинье отвез меня в город, и в этот раз я увиделась с мистером Розеном-старшим. Он тепло приветствовал меня и предложил бокал вина, но, так как я перед этим выпила кружку сидра на постоялом дворе, я отказалась. Он оформил завещание, сочувственно покачивая головой по поводу того, что называл «сложившимся положением в имении». Но когда я рассказала, что дядя Карл уже подписал, как он говорит, «кое-что» в пользу Джесси, адвокат пришел в ужас.

— Мы будем оспаривать любую бумагу, которую попытается представить эта женщина, но все-таки самый надежный способ выпутаться из этой ситуации это иметь здесь, в сейфе, подписанное и заверенное подлинное завещание. Ввиду того что вы мне поведали, я считаю, что должен поехать с вами, прихватив моего помощника в качестве свидетеля.

— Я уверена, что он будет очень огорчен, поступи вы таким образом. Я понимаю, что это звучит странно, но, появившись в доме, вы нанесете ему такой удар, что я боюсь думать о последствиях. Дядя Карл действительно очень сильно привязан к этой женщине, и я уверена, что только врожденное чувство долга по отношению к своей семье удерживает его от того, чтобы и в самом деле не завещать все ей. Он без ума от нее. Это абсолютно неуместно, и, не взглянув на все это своими глазами, я не поверила бы. Лорд Эверсли умолял меня помочь ему, и я должна выполнить его желание.

Мистер Розен выглядел озадаченным.

— Как скоро вы сумеете дать ему завещание на подпись, а потом вернуть мне?

— Меня привез в город мой сосед. Если я смогу провести к лорду Эверсли его со слугой и в их присутствии будет подписано завещание, я привезу его завтра же.

— Вы сможете так сделать?

— Я постараюсь.

— Очень хорошо, хотя и не совсем по правилам. Мне все это не нравится. Вы говорите, он подписал что-то в пользу этой женщины. Это очень неосторожно. Лорд Эверсли может оказаться в опасности.

— Вы хотите сказать, что она… Я в ужасе посмотрела на адвоката, и он серьезно добавил:

— Я не думаю, что она будет угрожать его жизни. Но при таких обстоятельствах, если что-то произойдет, вы же знаете, что о высокой морали тут речи не идет, все это может стать опасным. — Розен-старший вопрошающе посмотрел на меня. — Это довольно странно. До меня доходили слухи о том, что творится в Эверсли-корте. В старые времена такого не могло случиться. Все было в полном порядке. Вы как представительница своей семьи должны это знать. Вы понимаете, что завещание должны заверить два свидетеля, которые не являются наследниками. А вы указаны в завещании, думаю, вы в курсе.

— Да. Лорд Эверсли говорил мне.

— Как дочь леди Клаверинг вы прямая наследница. Я полагаю, что лорд Эверсли хочет, чтобы имение перешло к вам. Это естественно, иначе и быть не может. Ваши предки перевернутся в могилах, если оно отойдет к этой вульгарной особе.

— Этого не случится, — пообещала я. — Я верну вам завтра завещание подписанным.

Мистер Розен-старший с сомнением покачал головой. С его точки зрения все это было весьма неэтичным. Даже сейчас он предпочел бы вернуться со мной, чтобы своими глазами убедиться в том, что с завещанием все в порядке.

Однако я постаралась внушить ему, что должна сделать все в соответствии с пожеланиями дяди. Выйдя из конторы, я отправилась на постоялый двор. Там я рассказала Жерару о происшедшем, и он согласился со мной, что надо отправляться немедленно, а не задерживаться перекусить. Он прихватит своего лакея или кого-то из доверенных слуг, и Мы до прихода Джесси постараемся уладить дело с подписями.

Мы как раз все успеем, если поторопимся и если нам повезет.

Было замечательно путешествовать в коляске и слушать, как Жерар оживленно говорит про то, как быстро мы закончим дела с завещанием и доставим его обратно стряпчему. Как чудесно, что он принимал мои дела так близко к сердцу!

Я считала, что Жерар чрезмерно драматизирует ситуацию, чтобы позабавить меня, но он стал убеждать, что это далеко не шутка: неразборчивая в средствах женщина и ее любовник против беспомощного старика, находящегося в их власти, и который к тому же готов заплатить слишком дорого за мир и спокойствие своих последних дней.

Жерар достал часы из кармана:

— Мы вернемся в Эндерби около половины четвертого. Я позову кого-нибудь из своих людей, и мы поедем прямо к вам. Мы незаметно проскользнем в комнату, заверим подписи, а потом, если вы доверяете мне, я немедленно отвезу завещание стряпчему.

— Но я могу доставить его и завтра.

— Да, мы можем сделать это и завтра. Но, зная людей в этом доме… Я хочу сказать, что такие, как они… завещание должно как можно скорее попасть в руки стряпчего, и мне не нравится сама идея, что оно находится в доме.

— Уж не думаете ли вы, что меня могут убить, чтобы завладеть им?

— Ну, это слишком чудовищно. Я не допущу этого. Случись такое — мне не дожить счастливым остаток моих дней.

Я рассмеялась:

— Ну, это слишком сильно сказано!

Помолчав, он ответил:

— Я беспокоюсь. Давайте сделаем, как предлагаю я.

Он подстегнул лошадей, и вот мы уже подъехали к Эндерби. Потом все происходило чрезвычайно быстро, на одном дыхании. Это было непохоже на все, случавшееся со мною ранее. Я восхищалась тем, с какой скоростью и точностью Жерар выполняет любое поручение.

— Вы действуете так, как будто выполняете дипломатическую миссию, заметила я.

— Конечно, ведь помимо всего прочего я — дипломат. И, уверяю вас… это наилучший способ уладить дело.

Часы пробили четверть пятого, когда мы прошли в спальню дяди. Он слегка удивился, когда я представила ему мужчин и объяснила, зачем они пришли. Я достала завещание, и необходимые подписи были, наконец-то, поставлены. Жерар свернул бумагу и сунул ее под мышку.

Дядя Карл сжал мою ладонь и сказал:

— Умница, девочка.

— А теперь, — сказал Жерар, — наше дело поставить это в город.

— Вам надо поторопиться, — добавила я.

— Да, — сказал дядя Карл, — пока Джесси не проснулась.

Он улыбался, и его глаза лучились восторгом. В них, безусловно, таилось лукавство. В какой-то момент мне подумалось, что он осознает всю нелепость ситуации. Сейчас я уже не верила, что у Джесси может сохраниться надежда унаследовать Эверсли.