Такая была его жизнь, две жизни и такой он был всегда, как будто два человека одновременно: один робкий, неуклюжий и некрасивый, с неспокойными бегающими глазами, лысеющим, резко скошенным назад лбом и холодными, потными руками, и другой человек, когда он закрывал глаза, непобедимый красавец, сильный, смелый и ловкий. В одной жизни неловкий, заискивающий комивояжер, уныло расхваливающий достоинства своей кислой капусты и краснеющий от циничных шуток красивых толстозадых торговок. В другом, фантастическом мире, сверхчеловек, перед которым в немом восторге склонялся весь мир и ласки которого добивались самые восхитительные нагие красавицы.
Так проходила его жизнь и так она бы и кончилась незаметно для него и его окружающих. Но, вдруг, к власти в Германии пришел Адольф Гитлер и Карл Шульце очертя голову бросился в водоворот уличных маршировок и как мог помогал своему новому господину в его шествии вперед. И помочь ведь было так легко! Вся Германия тогда с ума сошла и даже вчерашние коммунисты уверовали в нового мессию! Все неудачники, обиженные судьбой, а их было множество в разгромленной стране, выходили из своих темных нор на солнечный свет и громко вопили о своей преданности и слепой вере. Их готовности на все, всю свою неудавшуюся жизнь принести к его ногам, верил новый загадочный вождь, сам ведь был из таких неудачников. И двигал их вперед, выдвигал их далеко на руководящие посты в новой государственной власти. И чем упорнее, ненасытней были его помощники, тем выше поднимались они по ступенькам вверх к небу!
Карлу Шульце не удалось пойти далеко, слишком далеко от жизни увлекла его фантазия, и, как ни старался он скрыть свою робость под громким криком: «победить или умереть!», ему это плохо удавалось, и в глубине своей робкой души он сам не верил своей готовности умереть за что либо! Но все же его принадлежность к партии и штурмовикам помогла сделать свою маленькую карьеру.
Его юридическое, хотя и незаконченное образование было принято во внимание и он был назначен следователем в Гестапо. Как будто окончилась его скучная монотонная жизнь. В этот день его нового назначения, пьяный на радостях Карл Шульце, выбросил из своего автомобиля непроданные банки кислой капусты и поехал на место своей новой работы. Развивались события мирового масштаба. Победоносная германская армия оккупировала Польшу.
Привыкать к своему новому положению сначала было трудно. Методы Гестапо были слишком радикальны, расправа с врагами Германии и ее фюрера слишком кровавая и беспощадная. Осторожность, робость и нерешительность диктовали господину Шульце быть добрым. Но, когда он увидел как без сопротивления, без протеста, люди гнули перед ним свои спины, униженно и бессильно плакали и молили о пощаде, или угодливо смеялись его грубым хамским шуткам, когда он увидел свою полную безнаказанность, несмотря на грубейшие нарушения законности, на самые вопиющие преступления, он, вдруг все понял: с одной стороны, были всемогущие господа, в числе которых был он, с другой стороны — бесправные рабы, обязанные терпеть и повиноваться! Теперь нужно было воспользоваться теми неограниченными возможностями, которые открылись перед ним, одним из избранных героев невероятных событий.
В Варшаве он постиг свою немудреную работу немецкой тайной полиции, главный лозунг которой заключался в одном только слове, в беспощадности! А когда летом 41 года его отправили в город К., он окончательно вошел в свою роль беспощадного судьи. Там он, наконец, был предоставлен самому себе с неограниченными возможностями: господина над жизнью и смертью этих русских, которые когда то мучили и преследовали слабого и одинокого немецкого мальчика и кричали ему вслед, когда он убегал от них: «Немец, перец, колбаса, купил лошадь без хвоста!»
Конечно, этот захолустный город, затерянный в дремучих лесах и болотах уступал во многом Варшаве, хотя и сильно разрушенной, но все же европейской столице! Люди здесь были бедные, простые, плохо одетые, часто в лаптях, на допросах редко унижались и умирали с достоинством. Дома маленькие бревенчатые, под соломой или тесом, с клопами и тараканами. Улицы пыльные, грязные. Кругом, на многие километры, лес, река, озера и болота, там и сям колхозы и совхозы, между ними бродили шайки каких то партизанов. Колхозы сохранили свои столетние названия: Озерное, Холмы, Березаны, Парики. Совхозы носили печать октябрьской революции: совхоз 1-го мая, совхоз Ильича…