Впереди он увидел лес, а справа очертания нескольких разбросанных хижин и небольших построек. Он направился прямо к ним, надеясь найти еду и одежду. Так близко от лагеря вполне вероятно, что фуражные команды уже прошли через поселение, но была вероятность, что что-то было упущено, и что Макрону не с кем было бы иметь дело. Он был безоружен и устал и почти не сомневался, что шансы будут против него, если дойдет до драки. Подойдя к ближайшей хижине, он остановился и прислушался, но не было ни звука, пока где-то в лесу не завыл волк. Мысль о том, что он может стать жертвой стаи диких животных, подстегнула его, и он поспешил к низкому входу в хижину, откинул в сторону висевшую там кожаную занавеску и вошел внутрь. Внутри было темно, и можно было разглядеть только самые смутные детали, поэтому он сорвал кожаную обшивку с крючков, чтобы лучше видеть.
Хижина была лишена самых ценных вещей местными жителями, когда они бежали от римлян, вторгшихся в долину, а затем была разграблена фуражирами. Все, что осталось, — это несколько оборванных предметов одежды, свисающих с вешалок, прикрепленных к центральной стойке, и разбросанные корзины и фрагменты разбитых горшков и кувшинов. Макрон снял тунику, развязал и сбросил набедренную повязку. Затем, сняв детский плащ со столба, он энергично потер себя, чтобы высушить кожу и удалить как можно больше грязи из канализации и канавы. Он нашел мужскую тунику и натянул ее, а затем и плащ, прежде чем оторвать полоски ткани от другого потрепанного плаща, чтобы обернуть вокруг головы, ног и рук.
Он сделал паузу, чтобы снова прислушаться, на случай, если его усилия предупредили кого-нибудь, кто мог бы скрываться в хижинах поблизости, но не было слышно ни звука, кроме волка, к которому теперь присоединилась большая часть стаи. Он оглянулся и увидел сбоку от входа небольшую кучу шестов и тесло. Он попробовал несколько деревянных древков, прежде чем выбрать одно, которое было прочным и хорошо сбалансированным. Затем, застегнув широкий военный пояс, он засунул в него тесло и отправился обыскивать другие хижины.
Фуражиры поработали на совесть, и единственной пищей, которую он обнаружил, были полоски сушеной говядины под связкой старых тряпок, на которые римские солдаты не обратили внимания. Он попытался жевать конец одной из полосок, но тот был сильно заморожен, поэтому он завернул их все в ткань и засунул узел под тунику у груди в надежде, что они достаточно оттают, чтобы поесть позднее.
Вернувшись на открытое место, он увидел, что с запада приближались новые облака. Он снова взглянул на горы, чтобы определить направление, в котором ушел охотничий отряд, затем снова двинулся в путь. Ему пришло в голову, что он полностью потеряет любой возможный след от отряда, так как теперь все следы будут лежать под снегом, но все же были некоторые детали на местности, которые он узнавал с тех времен, когда выводил отряды на сбор фуража по долине. «Однако это было днем», напомнил он себе. Ночью и под снегом долина представляла собой совершенно другой пейзаж.
Последовала новая серия волчьих завываний, гораздо более близких, чем прежде, и он повернулся, чтобы оглянуться на поселение в 800 метрах позади. Темные фигуры порхали по снегу между хижинами, а затем собрались в разрозненную стаю, когда они пошли по оставленному им следу.
— О, замечательно, — прорычал он. — Благодарю вас, боги. Зачем ставить одно препятствие на пути человека, если вы можете сбросить ему несколько препятствий?
Он увеличил темп, используя шест как посох, пока облака ползли к нему, медленно окутывая звезды. Рваная одежда, которую он взял из хижины, вскоре доказала свою ценность, поскольку она удерживала тепло от его тела и защищала от холода. Однако он все еще был голоден. С тех пор, как мятежники захватили лагерь, он ничего не ел, кроме куска черствого хлеба. Он надеялся, что полоски замороженного мяса внутри его туники скоро станут достаточно мягкими, чтобы их можно было жевать.
Легконогие волки быстро догнали его. Большая часть стаи замедлилась, чтобы не отставать от него на 10 или 15 метров. Достаточно далеко, чтобы легко убежать, если он повернется, чтобы противостоять им, но достаточно близко, чтобы прыгнуть вперед и атаковать, если он упадет или споткнется. По обе стороны от него, на одинаковом расстоянии, двинулись другие волки, внимательно наблюдая за ним, пока они шли параллельно его шагам. Они не издавали ни звука, и Макрон мог слышать, несмотря на его затрудненное дыхание, скрипящий снег под ногами. Это было почти как если бы они были злыми духами, а не настоящими животными. Он много раз видел волков и знал, что они редко осмеливаются нападать на людей. Если была возможность, они утаскивали маленьких детей, но опасались взрослых мужчин. Тем не менее, для них не было ничего удивительного в том, чтобы напасть на человека, движимые голодом, или если они чувствовали, что их жертва слаба. Если они вдруг думали о втором, он решил доказать, что они неправы.