— Готовьте пилумы! — проревел Макрон.
Мужчины на валу занесли назад руки и расставили ноги пошире, прежде чем метнуть пилумы. — «Они остановились, словно скульптуры атлетов», — подумал Катон, когда сирийцы подошли ближе, осторожно укрываясь за своими плетеными тренировочными щитами.
— Метай пилумы! — прокричал Макрон.
Преторианцы распрямили руки и бросили оружие в воздух с рваным хором кряхтения. Катон наблюдал за темными на фоне ясного неба «стрелами», направлявшимися к ауксиллариям. Солдаты в первом ряду остановились как вкопанные, вызвав нарушение строя, так как те, кто шел позади, врезались в передние ряды. Тем не менее, у них хватило времени нырнуть за свои щиты, пока тренировочные пилумы летели вниз. Их легкая конструкция и притупленные наконечники означали, что травм будет мало, но инстинкты ауксиллариев заставляли их колебаться и укрываться, как они это делали бы в реальном бою. Однако их офицеры должны были продолжать гнать их вперед.
— Не останавливаться! — проревел Орфит. — Продолжайте двигаться! Продвигайтесь!
Он высчитывал темп, пока черепаха продвигалась вперед, а фланговые центурии не отставали с обеих сторон. На валу новые пилумы передавались солдатам вдоль частокола, и преторианцы поднимали их, готовясь к новому залпу. Но нападавшие уже успели приблизиться к валу, их центурион справа от линии уже поднял меч и крикнул своим людям.
— Первая центурия! Стой! Пилумы на изготовку! Метай!
Поспешная последовательность приказов вызвала разрозненную реакцию сирийцев. Утомленные своим форсированным маршем, многие солдаты не могли бросить тренировочные пилумы достаточно далеко, и древки взрыхляли горсти земли у подножия вала или падали в ров. Катон решил, что меньше половины ударило по частоколу и по людям, стоящим за ним. Преторианцы подняли щиты, и древки с грохотом разлетелись в сторону, за исключением одного удачного броска, который попал одному из солдат в плечо. Он отступил на шаг, прежде чем потерять равновесие, и покатился по задней части вала в облаке пыли и рыхлой почвы.
Как только солдаты на другом фланге поняли, что их товарищи выпустили залп, они последовали их примеру с таким же небольшим эффектом. Напротив, второй бросок преторианцев был хорошо организован, и дротики с грохотом упали на щиты ауксиллариев с коротким грохочущим стаккато, в результате чего у некоторых из наиболее нервных людей щиты выпали из рук.
Орфит продолжал считать темп, пока вел черепаху к узкому мостику перед воротами, где стоял Макрон. По обе стороны единичные солдаты хватали тренировочные пилумы, лежавшие на земле в результате обмена залпами, и швыряли их обратно в противника, дополняя постоянный взаимный поток древков. Когда черепаха достигла мостика, Орфит приказал своим людям остановиться. И Катону стало интересно, что собирался делать префект дальше. Штурмовые лестницы находились в тылу среди резервной линии из трех центурий. Последовала короткая пауза, пока их вынесли вперед и пропустили через черепаху, готовые быть приставленными к валу для начала штурма. Тогда начнется схватка один на один между ауксиллариями и преторианцами, и он не сомневался, что его когорта, хотя и будет в меньшинстве, сможет удержать вал.
— Построиться в штурмовой пандус! — крикнул Орфит. Сразу же передовые ряды черепахи перебежали вперед и подняли щиты, упершись свободными руками в балки ворот. По мере того, как следующие ряды продвигались вверх, добавляя свои щиты и принимая более низкую позу, мост перекрывающихся щитов начал образовывать пандус, ведущий к частоколу.
Катон удивленно напрягся, а затем неохотно улыбнулся. Он не ожидал такого смелого маневра, особенно от подразделения, которому он был готов дать статус третьесортного. — «Ну-ну», — тихо подумал он, понимая, как долго они этому, должно быть, тренировались.
Некоторые преторианцы вдоль частокола были столь же удивлены и наклонились вперед, чтобы понаблюдать за Орфитом и его людьми, пока их офицеры не стали кричать, чтобы они не смотрели вниз.
— Похоже, наш друг Орфит более чем изобретателен. — Катон прищелкнул языком и погладил уши Кассия.