Глория поворачивается ко мне. Прикусывает губу.
— Я не могу дать Ною то, что он хочет.
— И чего же он хочет?
Её грудь вздымается, когда она вдыхает как можно больше воздуха.
— Ему нужно могущество Иноуэ. — Она подносит руку к горлу, возможно, боясь, что попытаюсь задушить снова. — Он хочет подчинить вас, как и все остальные семьи.
Я смеюсь, забавляясь абсурдностью этой идеи.
— И как он собирается это сделать?
Глория стискивает зубы. На её лице появляется странное выражение. Внезапно я понимаю, что краснота в её глазах — не только от нехватки воздуха, но и от стыда.
— С секретами. — Она делает глубокий вдох. Выдох. — Вот что хочет от меня Ной: ключ, чтобы шантажировать тебя, как когда-то я передала ему ключ, чтобы шантажировать твоего дядю.
ЧЕТЫРЕ ГОДА НАЗАД
— Хочешь, я станцую для тебя?
Голос полуголой женщины, которая присоединилась ко мне у стойки, сладок, как песня. Хотел бы я, чтобы и её аромат был таким же хорошим, но вместо этого от неё пахнет сексом и потом. Я не удивлён: после выступления на платформе Key Club она уже уводила двух мужчин в приватные комнаты. А теперь обратила свой взор на меня.
Я со скучающим видом прикуриваю сигарету.
— Ты уже танцуешь, сладенькая. Ты танцуешь для меня.
— О нет! — Её тело дрожит, сотрясаясь от хихиканья. Она опирается локтями на стойку и наклоняется вперёд, демонстрируя свою пышную грудь. — Я не собиралась предлагать тебе тот же танец, что и здесь, но что-то более… интимное.
Желая подчеркнуть концепцию, она дотрагивается до моей руки и впивается в предплечье ногтями. Неудачный ход. Синдзо выходит из тени и устремляется вперёд. Он хватает её за запястье и оттаскивает. Краем глаза вижу, как юноша, который всегда следует за ним, опускает руки ей на плечи, чтобы она не двигалась.
Чувствуя себя в ловушке, танцовщица пытается закричать. Синдзо быстро затыкает ей рот и даёт понять, что она не должна привлекать внимание. Её светлые глаза судорожно ищут бармена. Он ей не поможет. Я могу приказать ему раздеть её догола и трахнуть на глазах у всех, и никто и пальцем не пошевелит для спасения.
Стряхиваю пепел с сигареты, а затем делаю ещё одну затяжку.
— Как давно ты здесь работаешь?
Синдзо освобождает ей рот, позволяя ответить.
Конечно, она может закричать. Но если умна, то не станет.
— Д-две недели.
— Ты когда-нибудь видела меня с женщиной?
— Если тебе не нужна моя компания…
— Ты когда-нибудь видела меня с женщиной? — повторяю вопрос.
Несмотря на громкую музыку, мне не нужно повышать голос. Всё внимание женщины приковано ко мне. Если она неглупа, то поймёт, что не стоит мне лгать или расстраивать.
— Нет, никогда.
— Другие танцовщицы не подходят ко мне. Ты не задумывалась почему?
Она прикусывает губу, прежде чем ответить.
— Они боятся.
— А ты не боишься?
— Да, но мне нужны деньги. Вот почему я подошла.
Мой взгляд скользит по её телу, медленно и безжалостно.
Нужда — это большой уродливый зверь.
Даже самое невинное существо, движимое нуждой, может зайти далеко и совершить самые мерзкие поступки. Или самые аморальные.
Зловещая усмешка растягивает мои губы.
Молодая женщина вздрагивает, почуяв опасность.
Поздно. Ей следовало подумать об этом прежде, чем впиваться ногтями в мою руку. Теперь она завладела моим вниманием. А я — её.
— Мои желания отличаются от желаний других мужчин, — предупреждаю я. — Трахнуть женщину не доставляет мне никакого удовольствия.
— А что же тогда нравится?
Вдоль позвоночника пробегает беспечная дрожь. За закрытыми веками мелькают образы, которые вызвали бы отвращение у любого. Изуродованные конечности. Кровь. Крики. Мой член пробуждается пульсируя. На мгновение я представляю себе эту женщину, как она стоит передо мной на коленях, её тело покрыто порезами, ранами и ожогами. Глаза полны ужаса, а руки полны денег, на которые её купили.
Эрекция угасает так же быстро, как и пришла.
Мысль о том, чтобы уничтожить — или испачкать, — кого-то, кто так отчаянно пытался продать себя, меня совершенно не привлекает.
Потому что легко.
Я вскакиваю с жестом раздражения. Тушу сигарету, проведя по стойке, и поворачиваюсь к танцовщице спиной. Синдзо тут же оказывается рядом со мной, готовый сопроводить меня к выходу. Краем глаза я вижу, как парень, следовавший за ним, что-то говорит девушке, будто хочет её утешить. Думая, что его не видят, он достаёт из бумажника пару банкнот и вкладывает ей в руку.