— Моя мама говорит, что ты мой дядя.
Двух пальцев виски недостаточно. Я пью прямо из бутылки. Иметь мальчишку рядом гораздо хуже, чем столкнуться с ночным кошмаром. Когда наступает утро, кошмары исчезают. Он следует за мной, куда бы я ни пошёл, и делает это, не переставая говорить ни на минуту.
— У меня никогда не было дяди. А у тебя есть дядя?
Я пробираюсь в свою комнату, недоумевая, почему оябун решил навязать мальчишку мне. Двоюродный брат не должен быть здесь, как и его сын.
— Это меч?
Проследив за направлением его взгляда, я понимаю, — он смотрит на катану, что подвешена над моей кроватью.
Мальчишка делает шаг вперёд, всё больше и больше оживляясь.
— У тебя в спальне есть меч? Настоящий меч!
Я кривлю рот, презрительно глядя на него.
— Это не меч, а катана.
— Разве это не одно и то же?
— Абсолютно нет!
Я ставлю бутылку и тянусь за катаной. Меня не удивляет, что Хитоши не научил сына, на каких ценностях основана наша семья, ведь он и сам ими не обладает. Но я не могу смириться с тем, что этот ребёнок понятия не имеет, что такое катана.
— Чтобы сделать меч, нужно всего лишь немного стали и полдня работы. Чтобы изготовить катану, нужны годы опыта, древние традиции, кровь и пот. — С особой осторожностью я снимаю оружие и вынимаю из ножен. — Видишь эти следы на клинке?
Глаза малыша блестят.
— Что это?
— Лезвие катаны состоит примерно из тридцати тысяч слоев, поэтому оно может быть одновременно прочным и гибким. — Я ставлю палец под лезвие посередине и показываю, как идеально оно сбалансировано. Малыш открывает рот от восторга. Я чувствую, как учащается биение его юного сердца. Мне не нравится, что он рядом, но я не могу не продолжить. — Знаешь, что говорят о катанах?
— Что?
— Что у них есть душа. В отблесках клинка заключён дух тех, кто помогал его создавать, и тех, чьи жизни он забрал.
Когда мальчишка протягивает руку с намерением прикоснуться к клинку, я убираю его обратно в ножны. Я испытываю неумеренную ревность к этому оружию. Никому не позволяю прикасаться к нему, или даже чистить.
— Ты когда-нибудь использовал его, чтобы кого-то убить?
Я едва приподнимаю уголок рта, но не отвечаю.
— Ты самурай?
— Нет, абсолютно нет, — посмеиваясь, отвечаю я.
— Но ты воин!
— Что-то вроде того.
Вообще-то, кто меня знает, говорят, что я дьявол, но неважно, что я в курсе. Слышу его шаги, мальчик приближается всё ближе. Я не смотрю на него, но знаю, — он стоит позади меня. Он легко дёргает меня за рубашку, приглашая повернуться.
— Ты можешь научить меня пользоваться м… — Он поправляет себя. — Катаной?
Я прикуриваю сигарету и выдыхаю дым прямо ему в лицо. Не хочу, чтобы он находился рядом со мной и у него возникли странные идеи. В нём есть черты, типичные для нашей семьи, но он не Иноуэ и никогда им не станет. Пацан скорее замёрзнет в аду, чем оябун согласиться на союз сына с чужестранкой, которая заманила его в ловушку.
— Вернись на своё место, парень.
Малыш кашляет, но не отступает. Он крепкий орешек.
— Ты скажешь мне своё имя?
Когда я игнорирую его, он улыбается самой невинной из улыбок.
— Пожалуйста, дядя…
Бросаю на него быстрый взгляд.
Он не мог спровоцировать меня специально.
Мальчик слишком мал, чтобы играть в такие игры, но всё же он сын иностранки, которая подтолкнула Хитоши отвернуться от собственной семьи и ослушаться прямого приказа оябуна. У меня такое чувство, что этот ребёнок скрывает гораздо больше, чем говорит, и мой дядя тоже это заметил.
— Если отвечу, ты обещаешь никогда больше не называть меня «дядей»?
Он торжественно кладёт руку на сердце.
— Даю слово.
Против воли, улыбаюсь.
— Я Джун.
Он снова протягивает мне руку.
— Приятно познакомиться, Джун.
Не обращая внимания на жест, я поворачиваюсь к мальчишке спиной и подхожу к окну. Ищу глазами комнату Хитоши. Она должна быть пуста, ведь оябун отправил его по каким-то делам в город, но я вижу, как мимо окна проскальзывает тень. Форма явно женская. Это женщина.
«Чужестранка».
Мальчик подходит ко мне и снова тянет за рубашку.
— Что мы будем делать?
Я отмахиваюсь от него и вдыхаю очередную порцию дыма. Понятия не имею, что делать с ребёнком, или почему оябун попросил меня провести с ним время. С разочарованным вздохом указываю на книжный шкаф в глубине комнаты.
— Видишь что-нибудь, что тебе может понравиться?
Малыш внимательно осматривает полки. Он осторожно поднимает руку и указывает на предмет.