От одной мысли, что Брайан может снова замкнуться в себе, мне становится плохо. Я глажу его по голове, прижимая к себе.
— Джун любит тебя.
— Мама, ты ему тоже очень дорога.
Я знаю, что это не так, но не говорю ему об этом. А спрашиваю его о школе, боевых искусствах и обо всём остальном, что приходит мне в голову. За всеми разговорами становится довольно поздно. Около семи часов Джейк берёт Брайана на руки, говоря ему, что пора идти домой. Он поднимает его так высоко, что тот смеётся. Тогда Джиллиан напоминает ему, что в будущем он должен быть более мягким с их сыном, и я улыбаюсь.
Джейк будет отличным отцом.
На мгновение меня охватывает зависть: как бы я ни старалась, у моего сына никогда не будет семьи — и любви, — которую он заслуживает.
И вина только моя.
Я обнимаю сына в последний раз, а затем смотрю, как он уходит.
— Нам тоже пора идти, — говорит Рулз.
Я киваю.
— Спасибо, что заглянули.
Шэрон протягивает мне мобильный телефон.
— Я знаю, что у Джиллиан есть свой, но я бы хотела, чтобы был и у тебя. Наши номера в памяти, как и номер Джуна. Ты можешь найти его на быстром наборе.
Я беру телефон и швыряю его на прикроватную тумбочку.
— Спасибо, но я не думаю, что буду ему звонить.
Шэрон берёт мобильный телефон и суёт мне в руки.
— Держи его всегда при себе. Мы делаем всё возможное, чтобы найти человека, который в тебя стрелял, но установить его личность пока не удалось.
— Можете не беспокоиться обо мне, я не одна.
Взгляды Рулза и Шэрон сталкиваются со взглядом Синдзо, неотступно сидящим у порога.
Рулз сжимает челюсти.
— Я ему не доверяю. Я бы предпочёл, чтобы твою дверь охранял и один из моих людей.
Мне тоже никогда не нравился Синдзо, но я знаю его достаточно хорошо, чтобы понимать, — ему не понравится присутствие рядом с ним других вооружённых людей.
— Его будет достаточно. Человек, который стрелял в меня, целился в Джуна, а не меня. Кроме того, Джейку удалось ранить нападавшего, верно?
Хотя и неохотно, Рулз кивает.
— Будь осторожна, Глория.
За открытой дверью я вижу медработника, который тащит тележку с ужином. Как только он доходит до нашей комнаты, Синдзо встаёт и берёт подносы, предназначенные для нас с Джиллиан. Пока он проверяет их, я готовлю стол, за которым мы будем ужинать.
— Какой сервис! — комментирует Джиллиан, когда Синдзо передаёт нам подносы и уже открытые бутылки с водой. — Ты тоже взял что-нибудь поесть?
Он кивает, но вместо того, чтобы сесть с нами, хромает к двери.
— Что с ним случилось?
— Наверное, нога затекла. Представляешь, за последние два дня я ни разу не видела, чтобы он вставал со стула. На его месте я бы сошла с ума!
Я пробую овощной суп, который совсем неплох.
— Синдзо умеет скрывать свои эмоции.
Джиллиан как-то странно улыбается мне.
— Как и ты.
Смотрю на неё смущённо.
— Что ты имеешь в виду?
— Джейк говорил тебе, чем я зарабатываю на жизнь?
Я качаю головой. Она встаёт и достаёт блокнот, который держала в руках, когда я проснулась. Как только протягивает мне, я открываю. На первом листе — мой портрет, я сплю в постели. Рисунок настолько реалистичен, что у меня замирает сердце.
Я вижу всё.
Жёсткую складку у рта. Нервы в напряжении. Пальцы, цепляющиеся за простыни.
— Я художник, — объясняет Джиллиан. — Я перевожу в образы эмоции, которые воспринимаю. С некоторыми людьми у меня получается естественно, а с другими приходится… потрудиться немного усерднее.
Я невесомо касаюсь контуров рисунка, чувствуя себя неловко.
— Что ты видишь во мне?
— Страдание. — Мой мир останавливается. Я задерживаю дыхание, потрясённая. — Может, я ошибаюсь, но у меня было ощущение, что тебе чего-то не хватает.
Так и есть. Мне чего-то не хватает.
Мне не хватает его.
Я закрываю блокнот и делаю большой глоток воды. Джиллиан делает то же самое. Она морщит нос, будто ей не нравится вкус. Мне он тоже не нравится. Я бы предпочла вино.
— Может, тебе стоит позвонить ему, — предлагает она.
— Кому?
— Мужчине, ради которого ты получила пулю.
— Может, именно ему стоит сделать первый шаг?
— Возможно, он уже сделал. Но не так, как ожидаешь ты.
Подперев подбородок рукой, она подмигивает Синдзо, сидящему на страже. Несмотря на то что мне ничего не угрожает, Джун попросил своего лучшего человека присматривать за мной. Он бы не стал этого делать, если бы я была ему безразлична.