Выбрать главу

Она услышала шорох листвы и подняла голову, страшась, что за ней снова последовал Финн. Хотя он и называл себя ее сводным братом, она все же не доверяла его намерениям. Аликс чувствовало в нем что-то дикое - неукрощенность желаний, быть может: что-то, чего стоило опасаться вне зависимости от степени родства.

На покачивающейся ветви сидел ястреб: легкий утренний ветерок ерошил его перья. Хотя у него и было то же золото-коричневое оперение, она поняла вдруг, что это не Кай. Этот ястреб был меньше, каких-то стремительных очертаний охотничья птица, способная поймать и крупную дичь, и мелкого зверька.

Аликс невольно поежилась при виде смертоносных когтей, глубоко впившихся в древесную кору.

Ты решила остаться? спросила птица.

Она уставилась на ястреба, изумленная тем, как по-разному звучали этот голос - и голос Кая. Птица, замерев в неподвижности статуи, разглядывала ее сияющими глазами.

Ты остаешься? - снова спросил ястреб. - Или ты уходишь?

Аликс попыталась закрыть свой разум от этого голоса. Она не позволит Чэйсули управлять ее мыслями и поступками, нет! Как бы ни было соблазнительно обладать такой силой, она не хочет иметь ничего общего ни с ними, ни с их колдовством!

Как только она приняла это решение, страх куда-то улетучился, его место заняло удивление. Сперва она говорила с волком, и он отвечал ей, потом с Каем.

А теперь еще и этот ястреб...

Боги, я же могу теперь разговаривать со зверями! Она задохнулась от волнения. Если это и чародейство, оно идет не от демонов. Это воистину дар богов!

Ястреб с одобрением посмотрел на нее. Ты уже начинаешь учиться. Узы лиир действительно магия, но она никому не причиняет вреда. А ты особенная, никто не может говорить со всеми лиир. Быть может, с твоей помощью Чэйсули смогут вернуть себе то, что было нашей гордостью и силой в прежние времена.

- Вы все это потеряли из-за глупости Хэйла! - безапелляционно заявила она, но тут же задумалась - не прозвучал ли этот ответ слишком дерзко. Она подняла взгляд на ястреба - не обиделся ли?

Казалось, птицу развеселили ее слова. Для народа Чэйсули это так: было бы лучше, если бы Хэйл никогда и не видел Линдир. Но тогда не родилась бы ты.

- А кто я такая? - отпарировала она. - Всего-навсего женщина, которую хотел заполучить глупый воин!

Финн временами позволяет чувствам брать верх над разумом. Но это и делает его самим собой.

- Зверем, - мрачно подтвердила она, сорвав стебелек травы.

Он человек. У зверей больше мудрости и здравого смысла, и уж, конечно, манеры у них получше. Не сравнивай его с теми, с кем он сравниться не может.

Аликс, удивленная словами ястреба, весело рассмеялась:

- Жаль, он тебя не слышит! Может, и призадумался бы над... над своим поведением!

Финн вообще мало над чем задумывается. Она взглянула на птицу, прищурив глаза, вертя в пальцах стебелек:

- Но если ты не Кай, то кто ты? Покажись мне!

Может, в другой раз, уклончиво ответила птица. Все, что ты должна знать я тот, кто заботится о тебе.

И ястреб взвился в небо. Аликс проследила за ним глазами и выронила стебелек. На мгновение ее охватил чувство изумления, гордости и радости с примесью страха - она говорила с лиир, подумать только!.. И тут же она превратилась в напуганную и смущенную девчонку, страшащуюся своей новой силы.

Медленно поднялась и пошла назад к лагерю Чэйсули.

Дойдя до лагеря, девушка с удивлением Обнаружила, что шатры сняты и свернуты, воины навьючивали их на спины коней, гасили костры и раскидывали уголья.

Кэриллон подошел к ней, коснулся ее руки:

- Я буду с тобой, - мягко сказал он. - Они сказали, что я должен ехать с ними. Он поморщился.

- Они говорят, что у меня еще недостаточно сил для поездки в Мухаару, но о ране они не лгали. Она почти зажила, и я чувствую себя достаточно сильным, чтобы сразиться с любым из них.

Аликс взглянула на его запястье и увидела шрамы от волчьих зубов, уже затянувшиеся тонкой розовой кожицей.

Они владеют искусством исцеления, сказала она про себя, невольно повторяя слова Финна.

- Что же, господин мой, может, так и лучше, - проговорила она вслух. - Я не хочу так скоро потерять тебя.

- Я же сказал, что ты отправишься в Хомейну-Мухаар вместе со мной.

Она печально улыбнулась:

- Как твоя любовница.

Кэриллон усмехнулся в ответ и, поднеся руку Аликс к губам, поцеловал ее запястье:

- Если так будет нужно, Аликс - с удовольствием!

Она вспыхнула и попыталась отнять у него руку, но Кэриллон не отпустил ее - только покачал головой и улыбнулся:

- Я вовсе не хотел смутить тебя. Я просто сказал то, что думаю.

- Я твоя двоюродная сестра, - она не до конца верила ему.

Кэриллон пожал плечами:

- В царствующих домах часты свадьбы между двоюродными родственниками. Это не будет незаконными узами.

- Господин мой... - попыталась возразить Аликс, но принц только насмешливо поднял брови:

- Конечно, ты можешь разделить со мной титул, коли на то пошло.

Аликс захотелось рассмеяться, но что-то удерживало ее. С тех самых пор, как они познакомились - так недавно! - она ждала от него этих слов, этих мыслей, хотя и никогда не считала, что такое возможно. Теперь же время для подобных признаний прошло. Правда, которую она узнала от Чэйсули, разрушила хрупкий мир ее грез.

- Однажды я женюсь на принцессе, - так же спокойно и весело продолжал Кэриллон, - чтобы иметь престолонаследника. Но у принцев почти всегда есть любовницы.

Она вспомнила слова Дункана - о женах и любовницах. Тогда он объяснял ей законы Чэйсули, а она так и не смогла понять, как возможны подобные отношения между мужчинами и женщинами.

Но Кэриллон предлагает мне почти то же самое... Она непроизвольно вздрогнула. Кто более прав в этом - Чэйсули дли хомэйны? Можно ли сказать, чьи обычаи лучше и правильнее?