- Я привез то, что обещал, - серьезно сказал Кэриллон. - Хочет этого дядя, или нет.
Женщина вздохнула и невесело улыбнулась:
- Временами ты больше похож на Шейна, чем думаешь: Что ж, дай мне посмотреть на нее.
Кэриллон вывел вперед Аликс, она услышала стук захлопнувшейся двери за своей спиной, и внезапно ее охватил страх.
Женщина села на скамью, и расправила платье:
- Аликс, мы рады видеть тебя.
- Нет, - возразила Аликс. - Шейн когда-то вышвырнул меня отсюда и, без сомнения, сделает это снова.
Королева Хомейны Лорсилла тепло улыбнулась:
- Сперва он должен увидеть тебя. Думаю, он прикусит язык - хотя бы от удивления.
- Или от ненависти.
- Он не может ненавидеть то, чего не знает, - мягко сказала Лорсилла. Аликс, он - твои дед. Он гневался не на тебя, а на себя - за то, что потерял Линдир. Если бы он обошелся с ней поласковее, когда она отказала Эллику, она, может, и осталась бы здесь.
Аликс беспомощно развела руками, словно давая возможность лучше рассмотреть ее синяки и кровь на лице:
- Я не думаю, что король меня примет...
Кэриллон рассмеялся:
- Еще как примет - когда она закончит возиться с тобой. Я оставлю тебя с госпожой. Уверен, когда я приду, перед тобой не сможет устоять ни один человек в Хомейне, будь даже его сердце из камня или стали!
Она невольно вздрогнула и схватила его за руку:
- Кэриллон!..
Принц осторожно высвободился:
- Мне надо идти, Аликс. Не дело мне смотреть, как ты моешься и одеваешься, - он весело и лукаво усмехнулся. - Хотя я, сказать по чести, вовсе не возражал бы!
Лорсилла приподняла тонкую изогнутую дугой бровь:
- Кэриллон, наследному принцу Хомейны пристало вести себя с большим достоинством.
В ответ принц только рассмеялся, поклонился королеве и вышел. Аликс осталась стоять перед королевой Хомейны, не в силах сдержать невольной дрожи.
Ноги ее болели, а лицо заливала краска стыда.
Лорсилла подошла к девушке. Коснулась нежными пальцами полузажившей царапины на щеке Аликс. Стерла с ее лица следы крови. Ее голос был тих и нежен:
- Не нужно бояться меня, Аликс. Ведь я твоя бабушка.
Голос Аликс дрожал:
- Но я полукровка...
Маленькая женщина печально улыбнулась:
- У меня не будет ни детей, ни внуков. Пусть же хоть дочь Линдир станет моей дочерью - на время.
Девушка склонила голову, внезапно ощутив острую жалость. Она услышала, как Лорсилла приказывает приготовить ванну и одежду, потом королева рассмеялась:
- Ты была крестьянской девчонкой, Аликс. Но теперь, девочка моя, уж раз ты решила предъявить свои права на наследие, в котором отказал тебе Шейн, я сделаю из тебя настоящую принцессу.
- Но... я Чэйсули...
Лицо Лорсиллы приобрело напряженное, почти жесткое выражение:
- Это неважно. Ты - внучка Шейна, вот все, что имеет для меня значение.
А для него? подумала Аликс. Что важно для самого Мухаара?.. Что нужно ему...
Глава 2
Аликс предстала перед Мухааром в шелках и бархате, в блеске золота и драгоценных камней. Темно-коричневая роскошная ткань шелестела при каждом шаге, израненные ноги были обуты в изящные туфельки. В волосах, уложенных в сложную прическу, мерцали жемчуга и гранаты, недавно проколотые уши болели, но поблескивающие в них и, кажется, еле слышно звенящие драгоценные серьги были столь чудесны, что заставляли девушку забыть о боли.
Деревенская девчонка исчезла, перед Мухааром Хомейны стояла совсем другая Аликс. Она изменилась - и не знала, сможет ли когда-нибудь стать прежней.
Стоявший рядом с ней в приемном покое Кэриллон прямо-таки лучился от гордости: он был абсолютно уверен в себе. Но одного взгляда было довольно, чтобы понять: царит здесь все же Шейн.
- Господин мой, - тихо сказал Кэриллон, - это Аликс. Дочь Линдир.
Мухаар стоял на небольшом мраморном возвышении в глубине зала. Позади него был резной трон на львиных лапах, изукрашенный бронзой и серебром: в дерево спинки врезаны золотые руны, само дерево отполировано до блеска. В воздухе витал запах воска и теплой пыли. Сам Шейн был в золотом и черном, на лице его читались жестокая гордыня и надменность.
Услышав слова Кэриллона, он прищурил серые глаза. Аликс смотрела на него, стараясь думать о том, что он - ее дед, а не властитель Хомейны. Не помогало.
Чело государя венчал широкий обруч, усеянный бриллиантами и изумрудами, перехватывавший седеющие темные волосы. Небольшая бородка не скрывала ни твердо очерченного подбородка, ни жесткой линии тонких губ.
Этому человеку неведомы прощение и милосердие, поняла Аликс. Она гордо вскинула голову и сжала зубы. Кэриллон отступил на шаг, словно давая ей право говорить самой за себя, но ей уже не было страшно.
Непокорная и своевольная не менее, чем ее мать - для Шейна это открытие было подобно удару молнии.
- Я не вижу в тебе ничего от Линдир, - спокойно сказал Мухаар, совладав с собой. - Я вижу только отродье оборотней.
- И о чем это говорит моему государю? Так же спокойно и чуть отстранение:
- Это говорит мне о том, что тебе не место здесь. Это говорит мне о предательстве, чародействе и проклятии Чэйсули.
- Но это значит, что вы признаете - я могу быть дочерью Линдир, господин мой.
На мгновение серые глаза затуманились. Он мог бы отречься от нее - здесь и сейчас, не признать ее права. Но для этого Мухаар Шейн был слишком горд.
- Кэриллон сказал, что эта дочь - ты, - после долгого молчания заговорил Мухаар. - Сказал и то, что тебя вырастил и воспитал Торрин. Потому, если хочешь, ты можешь называть себя дочерью Линдир, но это ничего не даст тебе. Я не признаю тебя.
- Я и не ожидала этого.
Он поднял брови:
- Не ожидала? В это трудно поверить.
Аликс, старалась ничем не выдать своего волнения.
- Я пришла, потому что хотела видеть человека, который способен обречь на смерть ребенка и проклясть целый народ. Я пришла, чтобы посмотреть на человека, начавшего кумаалин.
- Не произноси при мне слов оборотней, девчонка. Я не желаю, чтобы они звучали здесь.
- Когда-то здесь неплохо принимали этих оборотней.