– Нет, – отчетливо произнесла она. Я действительно Чэйсули, но пришла только за Кэриллоном. Ты жестоко обошелся с ним. В твоем сердце нет ни чести, ни благородства.
Кеуф расхохотался:
– У меня нет сердца, ведьма. Нет! Дункан подошел и встал рядом с Аликс:
– Моя чэйсула права, Кэриллон достоин лучшего обхождения.
Кеуф поднялся. У него не было иного оружия, кроме кинжала на поясе, но он даже не коснулся его:
– Меня не так просто убить, оборотень.
Дункан мрачно усмехнулся:
– Ты не умрешь этой ночью. У тебя иная толмоора. Сейчас твоя смерть не послужит Пророчеству.
Кеуф сдвинул рыжие брови:
– Чего вы хотите?
– Ничего, кроме освобождения Кэриллона.
– Это цена моей жизни? А если я откажусь?
Дункан пожал плечами:
– Я сказал, ты не умрешь этой ночью. А я никогда не лгу. Даже врагам.
Здоровенный атвиец широко улыбнулся:
– Я ничего не дам вам, оборотень. Попробуйте сами забрать то, за чем пришли.
Аликс почувствовала движение за спиной, она обернулась, ожидая увидеть атвийского солдата, но это оказался знакомый серебряный волк, а с ним и Финн.
Волк еле заметно приподнимал верхнюю губу, человек усмехался:
– Итак, мэйха, ты решила сделать сама то, на что не смогла уговорить нас.
– Я просила. Вы не пошли.
– Довольно, – мягко прервал их Дункан.
В шатер ворвался Тори с обнаженным мечом, и почти мгновенно упал на землю, уже безоружный, а у его горла блеснул клинок Финна.
Дункан серьезно взглянул на Кеуфа.
– Жизнь твоего сына – за освобождение Кэриллона.
Кеуф выругался на своем языке и швырнул Дункану ключи. Повинуясь жесту Дункана, Аликс вышла, сам Дункан последовал за ней, а Сторр и Финн остались охранять владык Атвии.
– Где он? – спросил Дункан.
– Около коновязи. Дункан…
– Мы поговорим в другой раз.
– Что мне еще оставалось делать?!
– Мы поговорим в другой раз. Они прошли по необычно тихому лагерю: ни один человек не попался им навстречу.
– Что вы сделали, Дункан? – озадаченно спросила Аликс.
– Третий дар богов, Аликс. Мы не могли подчинить всех, а потому разыскали капитанов и на время отняли у них волю. Они исполнили наши приказания. Никто не сражался с нами, Хомейнские пленники освобождены.
– Боги… неужели вы так могучи?
– Мы редко пользуемся этим. Только когда у нас нет выбора, – он смотрел с осуждением. – А все из-за тебя, чэйсула.
Она стиснула кулаки:
– Я бы сделала для тебя то же самое! Я отдала бы свою жизнь. Как ты. можешь запретить мне сделать это ради Кэриллона?
Он вздохнул:
– Аликс, мы поговорим об этом позже. Ты заставила меня освободить принца, так оставь же меня хоть теперь в покое. Хотя бы на время. Ты идешь?
Она вдруг остановилась:
– Мальчик!
– Какой мальчик?
– Роуэн, – она указала на столб, парнишка уже исчез. – Он был здесь.
Связанный. Я освободила его.
Она нахмурилась:
– Я думала, у него не хватит сил уйти, – ее. лицо просветлело. -Но если он Чэйсули…
Дункан взял ее за руку:
– Идем, чэйсула. Если мальчик на свободе, ему повезло.
Кэриллон по-прежнему сидел в повозке. При виде Аликс он подался вперед:
– С тобой ничего не случилось? Она улыбнулась и бросила короткий взгляд на Дункана:
– Ничего.
Кэриллон был явно удивлен появлением воина Чэйсули, потом его лицо стало настороженным:
– Зачем ты пришел, оборотень?
– Я кое-что потерял, мой господин, и пришел, чтобы вновь обрести это, Дункан развел руками. – Но, раз уж я здесь, я могу и проведать тебя заодно. Моя глупая чэйсула принудила меня исполнить ее приказ.
Кэриллон едва не улыбнулся, борьба чувств отразилась на его лице, но добрый нрав и радость близкого освобождения победили:
– Она и правда глупая женщина. Так я ей и сказал, когда она тут появилась, но разве она меня послушала? – он, в свою очередь, пожал плечами.
– Женщины своевольные существа.
Дункан вдруг утратил всю свою серьезность и широко улыбнулся:
– Верно, особенно эта. Думаю, тут всему виной королевская кровь.
Кэриллон рассмеялся. Совершенно растерявшаяся Аликс взглянула на Дункана:
– Дункан, ты что, ключи просто так принес? Позаботься о своем принце!
Улыбка исчезла с лица Дункана, но не из его глаз. Он наклонился и снял сперва ножные, потом ручные кандалы. Аликс зашипела от боли, увидев свежие раны на запястьях Кэриллона – следы от браслетов кандалов. Принц вытянул руки и попытался пошевелить ими, но Дункан остановил его: |– Не надо. Если ты это стерпишь, я сделаю так, что боль уйдет – когда мы выберемся отсюда, – у него был очень внимательный взгляд. – Ты способен потерпеть? Кэриллон вздохнул:
– Похоже, без этого мне не обойтись. Аликс отчитала меня за недоверие к вашему народу, должно быть, пришло время прислушаться к ней. Глаза Дункана вспыхнули:
– Если она заставила тебя задуматься, правы ли хомэйны в своей нелюбви к нам, в ее глупости есть свои преимущества.
– Дункан! – в отчаянье вскрикнула Аликс.
Он поднял брови и обернулся:
– Ведь это и было глупостью, разве нет? Сперва ты покидаешь Обитель, когда я велю тебе остаться, потом забираешься во вражеский лагерь… И что я после этого должен думать о твоем поведении?
Аликс с вызовом подбоченилась:
– Мое поведение – это мое поведение. Оно тебя не касается. То, что я вышла за тебя по вашим варварским законам и ношу твоего сына-полукровку, еще не значит, что ты можешь мне приказывать!
– Аликс! – крикнул Кэриллон. Он посмотрел на Дункана – на нее – снова на Дункана:
– Она что, всегда так говорит?
– Нет, только когда ей это удобно. Обходительной чэйсулой ей не быть.
Аликс сдвинула брови. Кэриллон медленно покачал головой:
– Должно быть, это верно. Я не знал, что она так остра на язык, – он неожиданно усмехнулся. – Хотя нет, не совсем, однажды она такого наговорила мне… правда, тогда я разорил ее сад, но слышал бы ты…
Аликс отбросила назад волосы:
– Похоже, я пришла зря.
– Кто обрезал твои волосы?
– Дункан.
И Кэриллон ошеломленно посмотрел на воина: