– Можешь попытаться, малыш, но не думаю, чтобы тебе это удалось. Мы предназначены вовсе не для того, чтобы перерезать друг другу глотки.
– Что ты такое говоришь? – растерянно спросила Аликс.
Финн перевел взгляд на нее:
– Ты не знаешь Предсказания Перворожденного, мэйха. Когда узнаешь, получишь ответы на все вопросы, – он поднялся мягким скользящим движением, напомнив ей горную кошку. – Только тогда вопросов станет еще больше.
– Какое предсказание?
– То, что дает всем Чэйсули цель, – он поднял правую руку ладонью вверх, пальцы веером. – Ты поймешь это – позже. Сейчас я должен видеть моего рухолли.
Вы можете спать здесь или в моей палатке, Сторр побудет с вами, пока меня нет.
Он отвернулся и тихо пошел прочь, почти мгновенно растворившись в темноте.
Аликс вздрогнула, когда волк подошел к ним ближе. Он улегся возле синего одеяла, расстеленного на земле. Янтарные глаза зверя внимательно и понимающе следили за ними.
Девушка вспомнила странные слова Финна, его непонятную реакцию на мягкий голос, который она услышала внутри себя.
Волк, ты говоришь?..
Ничто не отозвалось в ней в ответ на безмолвный вопрос. Волк, которого называли лиир, вовсе не выглядел сейчас грозным: он положил голову на лапы, высунув розовый язык. Но в его глазах – звериных, нечеловеческих, – светились разум и мысль.
Лиир? снова позвала Аликс.
Меня зовут Сторр, коротко ответил он.
Аликс смотрела на зверя в ужасе, но тот не пошевелился. В его глазах вспыхнули искорки смеха.
Не бойся меня. Не нужно. Тебе не нужно.
– Боги… – пролепетала она. Кэриллон поднял на нее глаза:
– Аликс?..
Девушка не могла отвести взгляда от волка. Только что она сделала чудовищное, безумное открытие, заставлявшее ее содрогаться от страха. Нет, этого просто не могло быть.
– Аликс, – снова позвал Кэриллон. Наконец, она сумела посмотреть на него.
Взгляд его голубых глаз был усталым, на бледном лице читалось удивление. Но, будь он даже в нормальном своем состоянии, она не сумела бы сказать ему, что она слышала речь волка. Принц никогда не поверил бы ей, да она и сама себе не верила.
– У меня просто путаются мысли, – мягко сказала она скорее себе самой, чем ему, и повторила, – просто путаются мысли.
Кэриллон положил поудобнее свою руку, поглаживая оставшиеся на ней следы зубов. Но даже Аликс видела, что рана выглядит много лучше, чем прежде.
– Ты должна уйти, – сказал он.
Она уставилась на него в растерянности:
– Ты все же хочешь, чтобы я ушла – даже после того, что сказал тебе этот оборотень? Кэриллон улыбнулся:
– Он просто хотел напугать тебя.
– Волк…
– Оборотень не оставит его с нами навсегда. И как только у тебя будет такая возможность – беги.
Она следила за тем, как Кэриллон устраивается на одеяле – вытягивает ноги в высоких, до бедер, сапогах, обматывает плащом руку…
– Кэриллон…
– Да, Аликс? – устало вздохнул он. Она закусила губу, вдруг устыдившись своих сомнений и малодушия:
– Я пойду. Как только будет возможность.
Он слабо улыбнулся и, откинувшись назад, почти мгновенно забылся тяжелой дремотой. Аликс печально взглянула на него.
Что есть такого в раненом или больном мужчине, что превращает женщин в самозабвенных дурочек? Почему я сейчас готова сделать для него все, что….. угодно?..
Она вздохнула, машинально разглаживая складку на платье. Но, будь он здоров, он пошел бы сам, а потому я сделаю для него то, что он просит. Она с любопытством посмотрела на волка, задумавшись, может ли он слышать ее мысли. Но зверь только лениво наблюдал за ней – словно бы просто от нечего делать.
Должно быть, не слышал, решила она, и, подтянув ноги, замерла, глядя в огонь.
Глава 3
Пламя угасло. Аликс по-прежнему сидела, подтянув колени к груди, положив на них подбородок и неотрывно глядя на тлеющие угли, когда почувствовала, что нечто коснулось ее сознания. Легко, как перышко. Осторожно, почти нежно, но пугающе. Аликс подняла голову и огляделась вокруг, широко распахнув глаза, ей стало страшно при мысли, что это какая-то пытка Чэйсули, что оборотни решили наказать ее за дерзость по отношению к их вожаку…
Никого. Лагерь казался странно пустым: все воины, кроме Финна, отправились к стоящему в дальнем конце лагеря голубовато-серому шатру.
На Аликс смотрели только янтарные глаза волка.
– Нет… – прошептала она и закрыла уши дрожащими руками. – Ты не можешь со мной говорить. Я не могу тебя слышать.
Но ты же слышишь, проговорил голос в ее мозгу – мягкий и ласковый, словно что-то теплое коснулось ее сердца.
– Что ты со мной делаешь? – с тихой яростью спросила она, стараясь приглушить голос, чтобы не разбудить Кэриллона.
Я ищу, ответил он.
Аликс прикрыла глаза, чувствуя на себе пристальный взгляд волка:
– Я сошла с ума, – прошептала она. Нет, промолвил беззвучный голос. Ты просто устала, испугана и одинока. Не нужно.
– Ты сказал, что чего-то ищешь, волк, – Аликс, тяжело вздохнув, решила на время пойти на поводу у своего безумия. – Что же ты можешь искать во мне? Сторр поднял голову. Я не могу сказать.
Она почувствовала себя неуютно под его чистым и спокойным взглядом, проникавшим, казалось, до самых глубин ее души.
Кэриллон крепко спал, с его лица исчезло выражение боли, оно стало спокойным и каким-то по-детски умиротворенным. Если бы он мог помочь ей, подсказать слова, которые избавили бы ее от наваждения… Если бы она могла так же забыться сном – но нет, ее нервы были слишком напряжены, все ее существо было поглощено одной мыслью – бежать, бежать прочь отсюда!..
Волк? безмолвно спросила она. Он не ответил – поднялся и встряхнулся.
Странно пристальным взглядом посмотрел на нее и потрусил в темноту. Аликс поглядела ему вслед, одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что ни людей, ни других зверей поблизости нет. Она с тоской взглянула на неподвижного Кэриллона, с трудом подавив в себе желание отбросить волосы с его пылающего лба. Нет, если между ними и суждено появиться каким-то более близким отношениям, то не она должна сделать первый шаг. Для этого Аликс занимала слишком низкое положение.