Помотал головой и закрыл руками лицо. На самом же деле я концентрировал медчакру для ускорения излечения. Получалось плохо.
- Между прочим, я сам ирьенин! - похвастал я, справившись с болью, сглотнул горькие слюни непослушным, точно чужим языком. В черепе шумело так, что мне чудилось, будто комнату шатает. Напоминало качели. Хотя было бы даже прикольно, если бы не было так паршиво.
- Лучше воды, - просипел я, обнаружив, что кувшин, в котором должна была быть вода, девственно пуст.
На мое счастье в палату зашла девушка с подносом на котором стояла кружка, это уже потом я заметил, что это моя согруппница. Квакнув "спасибо", я снова засмотрелся на Анко, не глядя отпил из металлической кружки. Тут-то и пригодился пустой кувшин, который стоял на тумбе. А отплевавшись, заметил на подносе еще и коробку-бенто.
- Юмико-ча-ан, - приторно сладко протянул ее имя, удерживая нейтральную морду, - ты в курсе, что мне три дня вообще ничего нельзя есть? Мед карту смотрела? Нет? Поясню: Мне из еды можно только воду. Зачем ты притащила молоко?
Юми начала раньше, но результаты у нее были хуже, чем у меня со всеми склерозами и перерывами в обучении.
- Но я подумала, что ты голодный и...
- В карточку посмотреть религия не позволяет? - зло рявкнул я, после чего желудок взбрыкнул, исторгнув из себя разбавленное желчью молоко.
- Но я же не знала! - сделав несчастный вид, всплеснула она руками, а затем поморщилась.
- Хорошая эпитафия - "она не знала". Вот только боюсь - не оригинальная и не единственная. Учиться надо лучше, - хмыкнул я в керамическое нутро и непроизвольно отрыгнул.
Пока я пытался отдышаться, Юми выдрала из рук посуду, а вместо нее швырнула мне на колени алюминиевую утку. Кувшин ирьенинка демонстративно отнесла в санузел палаты и с видом оскорбленной невинности гордо вышла за дверь, не забыв хлопнуть ею.
- С-сука - прошипел сквозь зубы по-русски и откинулся на подушку.
Анко, недоуменно нахмурилась, но промолчала, а меня распирало пожаловаться:
- Я уже сочувствую ее будущим пациентам, - деланно возмутился. - Надеюсь, они выживут после ее лечения!
Лилововолосая поначалу удивленно похлопала темно-фиолетовыми ресницами, но затем улыбнулась. Чтобы закрепить эффект, я рассказал еще и боянистый анекдот, слегка его переделав:
- Больной ей: Что это у меня ?! А она: Где?...О-о-о Ками-сама! Что это у вас?!
Митараши честно держалась, даже рот руками закрыла, но все-таки рассмеялась. Подождав пока она успокоится, я молитвенно сложил руки:
- Если не трудно, принеси, пожалуйста, мой кувшин, - поднял руку, показав закрепленный на ней катетер с прозрачной трубочкой, - сам не могу.
Он был мне нужен на случай, если выпитое молоко будет проситься наружу слишком уж активно.
Обнимаясь с кувшином, я вздрогнул от голоса внезапно заговорившей Анко.
- Ирука ... ты... я, - заикаясь от волнения, - расстаться или...
На слове "расстаться" хотелось громко возмутиться, но я пожал плечами. Проводя взглядом пустую посуду до тумбы, Митараши замолкла и отвернулась. Светло-фиолетовые пряди выскользнули из-за уха, скрыв от меня лицо девушки.
- Если не хочешь, - инстинкт собственника корчился, как живая рыба на раскаленной сковородке, но я все же договорил, - навязываться не буду.
- Нет-нет-нет! - встрепенулась она, вскочив со стула и широко открыв глаза. - Я хочу!
- Хочешь, чтобы навязывался? - сохранить серьезное выражение лица было не возможно, мне дали зеленый свет. - Начнем сначала?
Вместо ответа она подошла вплотную, наклонилась, а затем, вдруг, притянула мое лицо чуть прохладными ладонями и поцеловала в щеку. Она метила в губы, просто я увернулся. Сейчас со мной целоваться - сомнительное удовольствие. Даже мне было противно нюхать собственное зловоние.
Все правильно поняв, Анко перевела взгляд на кувшин.
- Значит "Да"? - не удержался я от довольной ухмылки.
- Да! - сияя от радости, пискнула Митараши, но смутившись, повторила уже нормально, - Да, начнем сначала.
Она еще о чем-то хотела поговорить, но пришел Кусуши, загадочно сверкая линзами, и испортил всю малину. Хорошо хоть успели договориться с Анко о встрече. Да еще друг попытался отругать Митараши за еду, которую принесла ирьенинка, но я его осадил и "сдал" согруппницу.
- Завтра же пойду к Рибе-саме и скажу, - поправил очки, - чтобы Юмико отчислили! - возмутился Кусуши. Мы нуждаемся в людях, но не настолько, чтобы подвергать пациентов опасности!
Уже из коридора Митараши помахала мне на прощание и я помахал ей.
- Ты вообще меня слушаешь?
- Угу, - подтвердил я. - Как ни прискорбно этого говорить, но я с тобой согласен, - переигрывая, тяжко вздохнул. - Я хоть и недо-медик, но ничего лишнего бы есть не стал... - в меня уперся очень выразительный взгляд ирьенина.
- Но обычные пациенты могут, и это для них плохо кончится, - закончил я мысль до того, как надо мной опять начнут стебаться.
- Для тебя, кстати, все тоже плохо кончилось, - не устоял перед соблазном съязвить медик. - Вон, еле живой валяешься. Кито на тебя всем уже нажаловался.
- Ну, я же не знал, что там бамбук был. Пока я отходил, официант прибирался, мог плеснуть в плошку соуса, который стоял у Анко, или заказ перепутать, - вяло отбрехался я, - знал бы - не ел бы.
- А вот нечего было есть что попало... - медик замолчал. - Так, мы отвлеклись. Про Юмико я завтра расскажу главврачу. А ты со мной пойдешь, чтобы подтвердил!
- Ладно, - зевнул и ухмыльнулся, - и давай уже, коли, что принес, кровопийца.
- Будешь паясничать, я у тебя еще больше крови сцежу!
- И ты после этого будешь утверждать, что ты не вурдалак?! О Боги, с кем я вожусь?! - картинно воздел я руки к потолку со скорбным видом.
Посмеявшись, Кусуши сделал мне пару уколов и загнал иголку пустого шприца в вену на правой, свободной от катетера, руке. Под сербающий звук, отдающий в ушах, я чуть было не заснул. Пришлось еще какое-то время ватку держать, борясь с сонливостью. Соображал я в тот момент туговато, потому сам себя заштопать не догадался, но Кус тоже "хорош", мог бы и помочь!
Следующим утром, сразу после завтрака из кашки, больше похожей на белую жижу, появился Кито.
- Ну как, прочитал про аллергию? - спросил медик, делая вид, что ему безразлично, но при этом фоня напряжением и беспокойством.
- Да. У меня ведь не она была? - серьезно спросил я.
- И она тоже. Аллергия наложилась на яд, клиническая картина смазалась... Не хотел говорить при Анко.
Оборвав себя на мысленном возражении, глухо отозвался:
- Я понимаю. Ты ее подозреваешь.
- Не совсем... Но в общем... Да, - прекратив тянуть резину, наконец, решился Кито. - Как думаешь, кто мог тебя отравить? - поинтересовался медик. - Кроме Анко.
Все равно сердито фыркнув, я задумался:
~ Вопрос хороший. Кто хотел бы избавиться от такой "кавайной няши" как прошлый Умино Ирука? Да любой! Начнем с меня и продолжим список до бесконечности! Любой, кто имел с последним из рода Умино какие-то дела или хотя бы просто близко общался, мог "по доброте душевной" подсыпать для вкуса какой-нибудь гадости. Но такую версию рассказывать Кито не стоило.
- Не знаю, - ответил ему, пожав плечами. - Но почему я еще жив, если яд наложился на аллергию?
- Мы думаем, что яд не должен был быть смертельным для шиноби. Максимум - отправить на пару дней в больницу. По-настоящему опасен он стал только из-за аллергена. У тебя на бамбук необычно сильная реакция, уж не знаю почему. И это все странно. Зачем кому-то травить тебя, если они не собирались тебя убивать?