Прыжок на стену. Оттолкнуться от неё вверх, пролететь над головами не ожидавших такого поворота тварей. Приземлиться в толпу, начав рубить ещё в полёте. Закрутится в круговых ударах, снося головы, отрубая конечности, вспарывая животы. Я машина, созданная для убийства, а вы всего лишь животные! Порву!
Не увлекаться! Не дожидаться, пока противник опомниться. Рывок в сторону пока ещё свободного прохода между усыпальницами. Пробежка. Попутно снести ударом меча голову, высунувшуюся из бокового прохода. Главное, чтобы меня не зажали где-нибудь с двух сторон.
Теперь резко сменить направление. За угол. Остановиться. И чисто «по-рыцарски» напасть на догоняющих из-за угла. Не стоять, двигаемся дальше! А здесь угол склепа обвалился — можно забежать на крышу. Сделано! И тут же обрушиться с неё в атаке на головы не ожидающих такого поворота тварей.
Когда и откуда появился Умник, я, как и всегда, не заметил. А когда я его увидел, он занимался тем же, чем и я: хаотично передвигаясь между усыпальницами, рубил шааров и вурдалаков. Твари, как ни странно, боевого духа не теряли и продолжали наседать с самых неожиданных направлений. Впрочем, как мне кажется, из-за наших манёвров неожиданными они были и для самих тварей.
Ориентируясь на звуки боя, я начал пробираться к Умнику и за очередным поворотам вышел за спину небольшой группе шааров, которая, в свою очередь, заходила за спину квейтрину. Умник моё появление тоже не пропустил, и мы, быстро перебив шааров с двух сторон, начали двигаться вместе, контролируя каждый своё направление.
— Умник, что случилось?
— Не знаю, — начал отвечать квейтрин короткими рублеными фразами. — Я на три метра не отпускал их. Потом все назад пошли. Я бил в спину. Уходить надо.
— Да уже можно и не уходить: мы уже две трети перебить должны были. Можно просто добить оставшихся.
Тут и там лежали изрубленные тела, кровь заливала плиты кладбища. Кровь текла с моего меча и с моих рук — даже с моего лица вместе с потом текла кровь. НЕ моя кровь! Запах крови, вытекающей из рассечённых тел, смешался с запахом дерьма из разрубленных кишечников — вот он, настоящий запах смерти! И я как будто опьянел от этого сладковато-металлического запаха — он нравился мне, а перед глазами стояла кроваво-багряная дымка. Эта бойня — дело моих рук. Это я убил их всех, и я хочу убивать их дальше!
— Не добьём, — ответил Умник. — Устанем. Новые подходят. Эскхарш наирвайн! — выругался квейтрин на своём родном языке. И это подействовало на меня как-то отрезвляюще: кровавая дымка рассеялась, а запах смерти снова стал просто отвратительным запахом крови и дерьма.
Умник, видимо, отвлёкся на разговор и пропустил выскочившего из-за угла вурдалака. Тварь не преминула этим воспользоваться и вцепилась зубами в голень квейтрина. Коротко взмахнув мечом, Умник снёс голову наглому вурдалаку и продолжил:
— Надо уходить.
— Хорошо. Пробу я взял. Уходим.
Пробиться к выходу вдвоём оказалось не так уж и сложно: хоть твари и продолжали нас атаковать, боевого пыла в них явно поубавилось — возможно, научились нас бояться; да и меньше их стало, несмотря на подходящие подкрепление, гораздо меньше — неплохо мы их проредили. На площадке перед входом я заметил, что за мной по дороге поднимается группа шааров, и ещё группа двигалась ниже. А откуда они, кстати, подходят?
Этот вопрос я и озвучил Умнику, на что он ответил:
— Не-е знаю. Может, охотилис-сь в окрес-стнос-стях, — в голосе напарника появились незнакомые интонации. Видимо, это прорезался квейтринский акцент: Умник начал чуть тянуть гласные и резко выделять шипящие звуки. — Давай позже обс-судим этот вопрос-с. Взгляни в проход.
Вход на кладбище, к которому мы наконец пробились, представлял собой вырубленный в скале тоннель. На площадку перед этим тоннелем выбиралась ещё одна группа шааров, отрезая нам дальнейший путь.
Когда же кончатся эти сабакоподобные морды?! Достали! Я что было сил разогнался по туннелю и сходу врубился в неровный строй шааров. Почти сразу рядом со мной влетел Умник. Вместе мы в мгновение опрокинули противника, кого порубив, а кого и просто сбросив с площадки. И поспешили наконец покинуть место побоища.
Мы двигались лёгким бегом: коктейль из адреналина и впрыснутых «системой» стимуляторов ещё не выветрился из организма. Это к ночи меня ждёт отходняк — впрочем, можно ли назвать отходником усталость и лёгкую ломоту во всём теле? «Система» быстро выведет из организма продукты распада, а если будет нужно — вновь введёт стимуляторы, причём строго в необходимых пропорциях и дозировках. Главное — не забывать пополнять запасы расходников. Хотя, если и забудешь, «система» обязательно напомнит, а некоторые соединения она вполне способна синтезировать из пищи.