А что касается истории, единственное что она ему ответила было:
Замечательно рыжик. Я рада, что мы стали друзьями.
Допрос
Капитан Гилберт повстречал Валеру Александровича после завтрака, там он вкратце рассказал ему о вечером разговоре с полковником. Гилберт молча кивал, будто бы не вникая в суть дела, пока Бахарев не упомянул, что скорее всего ему придется взять ответственность над ними. Тогда брови Хирца напряглись в возмущённом напряжении, но он вежливо дослушал собеседника.
— И что же я по твоему должен буду взять их с собой? — недовольно спросил Гилберт.
— Боюсь это единственный выход, на который согласен наш дорогой полковник. — Валера Александрович чиркнул спичкой о бок коробка, закурил, а потом помохал ей. Огонек умер.
Именно, что умер.
— А если я не согласен Валера Александрович? — хмуро отозвался Гилберт поправляя очки. Его они раздражали не меньше чем Льва, однако без них зрение у него было отвратительное.
— Капитан Хирц, — серьёзно начал Бахарев. Так он к нему в личной беседе обращался крайне редко. — не уж то вы хотите взять на душу очередную пачку душ? Или вам мало?
— Господин майор, эти коты обречены в любом случае. Я почти уверен, что господин полковник предложил радикальный вариант избавления от них. Я просто не хочу, чтобы новенькие солдаты стали преградой мне. — оправдываясь ответил Гилберт.
— Уж поверь, предложил. Однако, так мы не даём даже шанса на спасение бедолаг. А так, у них будет возможность реабилитироваться и отбросить к себе подозрения.
— Но господин майор, будьте реалистичны, — продолжал настаивать на своем Гил — вероятность их выживания мала. Я почти уверен, что они все погибнут там, так ещё могут напортачить. Они и так значутся мертвыми душами, нужно ли нам оживлять их?
— Гилберт, тебе ли не знать о ценности жизни? Вероятность их побега и того, что они дошли до нас была ещё меньше, однако? Я как-то слыша одну теорию, о том, что у всех существует фактор природной выживаемости. Гласит она о том, что у каждого от рождения существует случайный процент выживаемости в экстремальной ситуации, как правило он мал, но у всего есть исключения. Этот шанс не зависит не от чего, он врождённый. К примеру 12 к 550. — на последнем предложении он сделал ударение. — Бред конечно, но возможно существования этой неизвестной рулетки, на которой крутиться шанс каждого за милю секунды, за которые происходит катастрофа, правда? Возможно так случаются чудесные случая выживаемости, которые списывают на ангелов хранителей или удачу? Хотя может это одно и тоже, воспринимать это можно как хочешь. И может эти коты просто имеют высокий фактор выживаемости? — майор покашлял, его шерсть заменяющая усы над губой сложилась крышей домика.
— Вы говорите, что они просто удачливые? — сократил Гилберт.
— Возможно, — согласился Валера Александрович. — какая разница кого ты будешь брать в группу Гилберт, если ты думаешь, что там почти все умрут? Дай им шанс или ты, как и господин полковник, тоже веришь в теории о промывке разума?
— Нет, не верю. — отрезал Гилберт. Он вообще в много чего верил, но такие странные гипотезы казались ему абсурдными на стадии рождения.
— Ну вот и славно. Думаю проблем с ними не будет. А теперь не желаешь ли присоединиться к просмотру их допроса? Думаю тебе будет интересно. — Майор сложил руки за спину, его округлый живот гордо выпятился вперёд, напоминая огромный шар под одеждой.
Гилберт согласился и они пошли дальше по коридору, пока не повернули направо в небольшую комнату, где стояла пару охранников и секретарь с диктофон.
В камерах под землёй появился охранник в черной форме, что позвал Славу и Гаврилу на допрос, по этому Юля и Лев сидели в камере вдвоем. Лев молчал, лёжа на боку своей койки, желание поговорить у него бывало редко, тем более после такой ночи. Ему как никогда было страшно, его мысли видит кто то и управляет ими.
— Артур, — позвала она его. Лев что то промямлил себе под нос, вроде бы " чего ей надо", но все же повернулся. — эм, слушай, не хочешь поговорить о случившемся?
— Ты про Льюиса? Я уже забыл. — на самом деле нет, даже после смерти он желал ему ещё помучатся где то.
— Нет, не про него. — зря он напомнил о нём, рана лишь недавно начала покрываться коркой.
— А о чём же. — спросил он строя дурачка.
— Ну знаешь… Ты…?
— Да со мной все в порядке, — прервал он её.
— Я не про это. — она схмурилась. Мало кто любит когда их покрывают. — Я спросила у Славы, у Гаврилы и ещё у кое кого…
— Саши, Гриши, Тагира? — от последнего варианта им кажется стала обоим смешно, ведь его невыносили почти все. Лев даже улыбнулся.