— Тогда лучше мою руку кусай.
Он все-таки остановился на мгновение, чуть подался вперед, накрыв ее сзади всем собою, изменяя их позу. Чуть сильнее вдавив в то полотенце, что сам и подложил. И теперь рука Ярика была прямо перед ее лицом… да, ладонь укусить можно, чтобы обоих не выдать, но…
До чего же ее пробивала эта его забота о ней!
— Я люблю тебя, кажется… — вырвалось вместо стона, пока сама Софи взгляд оторвать не могла от линий на его ладони, от полусогнутых пальцев перед своим лицом.
Вообще-то, не собиралась такого говорить или открываться. Опасалась, что Ярослав не из тех мужчин, которые к подобным признаниям или откровениям стремятся. Да и не требовал он, и сам не говорил. И вроде обсудили все… Но совершенно контроль над собой утратила от его поступка почему-то. Тронуло Соню до глубины сердца, всю грудь обожгло! И вовсе не потому, что в свитере жарко!..
Вот тут Крапивин замер действительно, совершенно прекратив двигаться. Каждой мышцей напрягся иначе как-то, будто закаменел. И это ощутимо стало.
Даже сквозь угар возбуждения, она испугалась, что ошибку допустила, непростительный ляп. Настороженно и медленно открыла глаза, встретившись в отражении зеркала с его глазами. Попыталась понять, насколько все катастрофично?
Ярослав смотрел так, что она совсем ничего не могла понять.
Взгляд какой-то с безумным накалом, но, в какую сторону тот клонит, неясно. И от этого еще страшнее. А на лице нет и намека на улыбку. Правда, и не отстранился. Это же хороший знак? Качнулся вновь, заставив сладко сжаться ее бедра, хотя мозги все еще лихорадочно искали, как загладить оплошность.
И вдруг Ярослав наклонил свою темную голову, прижавшись скулой к щеке Сони так, что она пробившуюся щетину ощутила, опалил своим горячим дыханием ее кожу.
— А мы можем из этого признания «кажется» исключить каким-то образом? — медленно, словно с трудом слова подбирал, низким, хриплым голосом, вовсе на его обычный непохожим, вдруг спросил Ярослав с некой… жадностью, что ли? С каким-то недоверием, но и напором, будто выдавить из нее согласие собирался… Ну, он все еще лежал сверху, вполне способен.
А Соня чуть не рассмеялась, когда до нее дошел смысл. А еще такая дрожь по телу!.. Непонятно, что там с оргазмом, но мозгами она именно в этот момент кончила, от удовольствия, от его слов, от самого смысла… Нереальное ощущение парения и счастья!
— Вообще, легко можем! — расплылась в улыбке, таки уткнувшись в его ладонь, потому что вновь стон в горле от его нового движения, когда до предела в ее тело врывается. Сил нет сдержаться! — И даже с удовольствием!
— Удовольствие я обеспечу, — с алчностью рыкнул вдруг он ей в самое ухо, прикусив нежно мочку.
И тут будто сорвался, ускорив толчки, сделав их такими глубокими, что очевидно стало — потерял контроль над собой и ситуацией. Впрочем, Соня тот тоже упустила… И теперь уже яркую вспышку в каждой клеточке ощутила, фейерверком по каждому нерву!..
А когда он на нее всей тяжестью своего тела налег, тоже скошенный оргазмом, через едва прикрытое веко в зеркало глянула расплывающимся взглядом, сама ощущая угасающие волны удовольствия; когда заметила, как он в ее волосах лицом зарывается, будто не в силах отстраниться… Подумалось, что сейчас себя реально «Софи» ощущает, как он ее и называл. Его Софи…
И еще, конечно, счастливая мысль, что успели, и умудрились Ясю не разбудить, куда ж без этой взрослой родительской радости… заставившей ее вдруг захихикать, пусть и сложно было такое делать, зажатой между Крапивиным и столешницей.
— Люблю тебя… без всяких «кажется», точно! — прошептала с запалом, когда мужчина приподнял голову, с вопросом глянув на нее через отражение.
И огонь, вспыхнувший в глазах Ярослава (ну, образно, разумеется, но у нее воображения хватало), послужил большим счастьем для Софии, чем даже ответное признание могло бы быть сейчас.
Глава 12
— Мама! Тут эхо!!! — Ярослава бегала по его гостиной, громко хлопая в ладоши. Судя по всему, ее это занятие и его последствия, действительно приводили в восторг.
И да, Ярослав с удивлением осознал, что эхо и правда имеет место. Странно. Столько лет прожил здесь, а не замечал.
— Я слышу, котенок, слышу, — а вот Софи, как ему казалось, немного смущенно и настороженно поглядывая в его сторону, пыталась дочь угомонить. — Мы сейчас установим елку, нарядим, и это эхо пропадет. Она его как бы впитает… как губка воду, — поймав дочку на середине комнаты, Софи присела рядом с малышкой на колени.