А пока Соня сама успела надеть куртку, он уже достал ее сумку и распахнул пассажирскую дверь.
— Ведите, — предложив ей руку, что было не лишним, учитывая насыпавшие сугробы, Крапивин помог Соне выйти.
Сумку ей никто не отдал. Оставалось только кивнуть и пойти к подъезду.
Глава 3
В этом доме повсюду висели картины. Вот прям места свободного на стенах не было. От обычных карандашных зарисовок, явно детских набросков, каких-то акварельных скетчей, до полноценных полотен маслом… А еще огромное множество поделок… Красивый декор, не поспорить, но словно бы тут и создающийся…
Ярослав такое, вообще-то, не очень любил.
Нет, искусство в целом уважал, но вот хаос и самодеятельность… Не переносил, как явление. И, тем не менее, вынужден был признать, что все эти художества, совершенно не сочетающиеся между собой, создающие на первый взгляд дикую какофонию взрыва цвета, форм и материалов, при повторном осмотре, удивительным образом сочетались.
Однако ощущение для него все равно было каким-то… странным. Это сколько же человек должны рисовать и творить, чтоб вот так загромоздить пространство?
Разумеется, Ярослав не спросил об этом. Подобное было бы просто нетактично, учитывая, что он впервые приглашен в этот дом и с хозяевами толком не знаком, если не считать Софию. И ему точно не хотелось вносить дискомфорт в их общение с этой женщиной.
А она сейчас, кстати, варила ему кофе. В турке… Тоже неожиданно. Ему никто не варил кофе в турке… Ну, может, официанты в Турции или Дубае. Но точно не знакомые люди. Это было как-то очень нестандартно…
И непривычно близко… Кухня тут была небольшая, потому, наверное, так казалось.
Ее мать, Екатерина Ивановна, с которой София его познакомила, как и со своей дочкой, сейчас как раз показывала малышке какие-то гостинцы, что София привезла. Скорее всего, исключительно ради того, чтобы отвлечь малышку и утянуть с кухни. Потому как в глазёнках ребенка, даже неопытному в вопросе детей Ярославу, явно заметил жгучее любопытство. Видимо, не так и много новых людей той сейчас доводилось видеть.
— Я действительно не собирался вас напрягать дополнительно. Простите, — почему-то чувствуя, что должен как-то извиниться за эту суматоху вокруг него, он откашлялся, разрушив чуть напряженную тишину.
— Ну что вы, Ярослав! Это же вы ради меня поехали в метель в другой город. Здесь точно не вы других напрягаете, — улыбнулась София, внимательно следя за поднимающейся пенкой.
— Вам бы сейчас дочкой заниматься. Наверняка, соскучились, — резонно возразил он. — А вместо этого вы мне кофе… варите. Скажу честно, когда вы предложили, я думал, что у вас кофемашина, и это подразумевает нажатие пары кнопок. Не хотел отягощать… — он взмахнул рукой, отчего-то с трудом подбирая правильные слова.
И тут же мысленно одернул себя, резануло по уху некорректностью. Что-то во всей этой обстановке и ситуации сбивало его с толку капитально, заставляя говорить не то и не так, что хотел бы озвучить. Или он действительно устал за время поездки чуть больше, чем предполагал.
— У нас нет кофемашины, Ярослав, — отозвалась, вообще не задетая его замечанием София. — И хоть я безмерно рада наличию такого агрегата на кухне в офисе, дома мне даже нравится готовить кофе вот так… — девушка аккуратно подхватила турку с огня и ловко перелила напиток в чашку. Очень яркую, надо отметить. — Есть в этом какая-то магия, вам не кажется? — повернулась она к нему с теплой улыбкой. — Вам с сахаром или без? — уточнила, протянув вторую руку к сахарнице.
А Ярослав как-то завис, рассматривая ее и эту чашку. Он ни в какую магию не верил. Абсолютно. И очень крупинки гущи в своем кофе не любил. Но ничего из этого он почему-то не сказал Софии, которую, кстати, категорически не мог «Соней» называть, хоть она и поправляла его пару раз. Не переносил этот вариант имени, глупым ему казался, хоть и не мог объяснить причин. Некая предвзятость, родом из детства, что ли… Но такой вариант ей не подходил совершенно!
Она была уравновешенной, собранной и аккуратной все то время, что Ярослав ее знал. Уж никак не «соня»! Истинная София — мудрая и спокойная.
— Да… с одной ложкой, спасибо, — отозвался, наконец, чуть откашлявшись, когда София как-то медленно приподняла одну бровь, не понимая, почему он молчит.
Голос охрип… Видно, от усталости.
София кивнула и, добавив сахар, поставив напиток перед ним, опустилась на соседний стул. Очень близко, на самом деле.
Ярослав взял чашку, почему-то еще острее ощутив, что кухня до боли крохотная. Такая у его родителей раньше была, в его глубоком детстве. И эти воспоминания не были приятными. Ему не хотелось вновь в такие пространства возвращаться. Быстро сделал первый глоток, надеясь скорее допить и уехать.