Пять минут назад, Рита дала полный расклад: операция проходит в обычном режиме, все хорошо.
***
Сквозь дремоту она слышала, как Рита попросила кого-то не шуметь. Дверь закрылась и в комнате остались только чьи — то шаги, они мерили комнату и изнывали от тихой ярости.
Лера явственно видела ходящие ходуном скулы, гневный взгляд и тяжелые кулаки. О чем пойдет речь, она приблизительно знала, поэтому и не торопилась открывать глаза. Только пришла в себя, усмирила душевное смятение и сейчас вновь, нужно держать оборону.
- Игорь Юрьевич, присядьте, воды выпейте, можно и чаю.
- Спишь значит, пока твоего мужа кромсает этот коновал, алкоголик! Кто ты после этого, как тебя назвать? Я видел, как ты растекалась перед ним. Переспала с ним?
От такого предположения перехватило дыхание, как от удара.
Агеев посмотрел на нее сверху вниз, собираясь нагрубить, но ледяной непробиваемый холод ее взгляда остановил его.
- Лера, почему он? Операцию оплачивают, договорились с немецким светилом, как он тебя уговорил? Отвечать будешь перед федерацией, я тебе устрою.
Очень редко он обращался к ней по имени и словно исправляя свою слабость уже угрожал указательным пальцем.
- Зачем вы сказали, что у Саши и Ирсон намечается какой-то проект? Ведь ничего этого не было. А Саша пообещал вас убить.
- Пусть сначала оклемается.
- С ним все будет хорошо! Сомневаюсь, что после такой травмы он сможет играть, что вам надо от него?
- От него? Ничего, но ты вернешься, — Лера покачала головой. — Вернешься, контракт никто не отменял, а семейные неурядицы не повод его расторгать. Тебе понятно?
- Зачем вам я? Без Саши. Вы же меня ненавидите.
- Орлова, ты совсем дура, кроме своего мужа никого вокруг не замечаешь.
Лера отшатнулась. Сбросив маску ненависти с лица, на миг, он стал другим, может быть самим собой, но таким она его никогда не видела. Глаза светились теплом, обжигая ее холодные пальцы своими, он ласково удерживал ее руку.
- Прекратите.
- Ты не можешь мне запретить смотреть на тебя.
От срывающегося голоса мурашки пробежали по спине, ей хотелось думать, что это сон.
Сжалившись над ней Агеев отпустил ее руки:
- Забудь, — он понял ее сдавленный вздох. Переложив часть своих чувств, он придавил ее, ей больно от неожиданной тяжести, он не может допустить этого.
- Не плачь, — хотел добавить что-то про неосуществимые мечты, но промолчал. Каждая ее слеза прожигала его сердце, оставляя незаживающую рану. — Прости.
Он вышел медленно, задумчиво, сожалея о минутной слабости.
Лера никогда не понимала его резкости и ненависти, его мощная энергетика давила, она старалась держаться от него подальше и не встречаться взглядами. Редкие моменты, когда она видела его человечным, были связаны с командой. Она никогда не думала о нем, как о мужчине, был ли он женат, есть ли дети, любовницы? Для нее он всегда был тренер — бесполое, грубое существо.
Она приложила ладони к горящим щекам:
- Наваждение какое-то…
Встала, чтобы ополоснуть лицо водой, но была перехвачена Лидой:
- Лера, ты как? — она пристально всматривалась в отрешенный взгляд подруги. — Я видела, как этот змей выходил, что он тебе сделал? Лера не молчи! — встряхнув за плечи, Лида наконец увидела вполне осмысленный взгляд.
- Ничего не сделал. Успокойся. Ты как здесь оказалась?
- Андрей позвонил, сказал, чтобы приехала тебя поддержать, я обед приготовила и бежать, ты же голодная, — Лида доставала из сумки контейнеры и кастрюльки.
— Ты ошибаешься. Сыта по горло.
Лида перестала шелестеть пакетам.
- Что случилось?
- Потом. Что тебе Андрей сказал?
- Все в двух словах. Лучше ты расскажи подробней о своем насыщенном дне.
- Началось все с вечера…
***
Час пик прошел и теперь людей в кафе было не много. В дальнем углу ссутулившись, по — прежнему сидела девушка в черном. Перед ней стояла недопитая с утра чашка кофе, официанты не тревожили ее, столик план выполнил, за счет другой посетительницы. Чем были вызваны ее слезы она и сама толком не знала, разве так она представляла жизнь в Москве?
Разочарование, одним словом. Сняв черные очки с заплаканных глаз, Ирэн открыла присланное сообщение. Жадно всматривалась она в женщину, излучающую свет предстоящего материнства, через крохотный экран ощущая ее колдовскую, неподвластную силу. С недоумением и болью видела, как хирург, отказавшийся взять деньги, рассказывая об удачно проведенной операции, нежно сжимал ее ладошку, успокаивая, не боясь бросить тень на ее безупречную репутацию. Пресс-релиз был записан в больнице, куда Ирэн, так и не смогла попасть. Через час, новость о выздоровлении Орлова и его будущем отцовстве растиражируют все СМИ. Потом будет первая улыбка — жене, первый шаг к жене, выписка из больницы, выписка из роддома и везде рядом с ним будет Она. И никто не вспомнит об Ирен Ирсон. Возможно, что и она, закрутившись в колесе жизни забудет, как приезжала покорять Москву, но навсегда в ее памяти останутся слова Орлова о любимой, больно ранившие тогда, но в полной мере понятные сейчас:
- Жена мое сердце и моя жизнь.
Глава 18
Яркое солнце полоснуло ослепляющим клинком, превозмогая острую боль Саша оперся на машину, крепче прижимая ребенка к себе.
- Саш, ты как, больно? — бросив сумку Лера поспешила мужу на выручку, прикрыв его лоб и закрытые глаза ладонью. — Павлуша, давай отдадим папе его очки, — осторожно высвободив из цепких детских пальчиков солнцезащитные очки, надела их на нос Орлова. — Все нормально?
- Да, где Вика?
- Я тут, — отозвалась дочь, сидящая на чемодане.
- Все — таки мы зря сюда поехали, — сетовала Лера. — Здесь беспощадное солнце.
- Но и моря такого нигде нет! Павлик посмотри, вооон кораблик.
Совсем рядом серебрилась ровная гладь моря, но это совсем не волновало ребенка, он предпринимал еще одну попытку завладеть очками.
- Придется их привязать.
Лера рассчиталась за такси и не успела полюбоваться красотой моря, навстречу уже спешил Никас со служащим.
- Какие гости, какие гости! Не поверил, когда пришло сообщение из агентства, только сейчас верю своим глазам.
Никас тепло обнялся с Лерой, пожал руку Саше и пока шли к домику, разговаривал с Викой.
Приятная ностальгия охватила душу при виде свежевыбеленных стен, деревянной террасы, густо посаженных кустов роз и цветущих деревьев розовой акации.
- Специально для вас, ввел новшество, — Никас показал на плотные холщовые шторы по всему периметру террасы. — Будет также жарко, но все-таки в тени.
Служащий занес багаж в дом, выслушал указания шефа и удалился.
- Лера, кухня в твоем распоряжении.
- В этот раз ни каких кухонь! Полный пансион. Хочу, чтобы жена отдохнула.
- Почему тогда без няни?
- Наша няня сама скоро станет мамой, — пояснила Лера и обеспокоенно посмотрела на мужа. — Как ты себя чувствуешь? Может в дом зайдем, там прохладней.
- Все прекрасно, единственное, глаза болят от яркого солнца.
Задернув шторы, Лера взяла из рук мужа сына и раздев его отошла к бассейну, в котором уже плескалась Вика. Саша снял очки и расслабленно, блаженно прикрыл глаза.
- Я очень переживал. Вы ведь у меня отдохнули и через пару месяцев такое, — Никас показал на кипу журналов.
Саша листал страницы изданий на русском и греческом языках и на всех, первую страницу украшали фотографии Орловых.
- Никогда не надеялся вас увидеть, поэтому и храню журналы. Саша, ты герой!
- Это все Лера, без нее я бы не справился.
На глаза попалось фото, где он, забирая Леру из роддома, держит на руках голубой конверт с Павликом.
Он торопился к этому дню, можно сказать, что с рождением сына вернулся к нормальной жизни.
Николаев давал год на реабилитацию:
- Не надо форсировать, всему свое время.
- Андрей, ты не понимаешь, к рождению ребенка я должен твердо стоять на ногах! Я не могу допустить, чтобы Лера еще и со мной нянчилась.