Один раз мы обогнали пятёрку орков в полной боевой раскраске, угрюмо топающих в сторону Рожериона.
Были на тракте и эльфы.
Народ Ночи по своему обыкновению держался особняком. Две небольшие группы, встреченные нами в разное время, роднили глаза. Волчья настороженность пополам с ледяным презрением (которое, правда, они пытались скрывать, но выходило плохо) на самом деле маскировали страх. Эльфы вели себя очень тихо, они были прекрасно вооружены… но их было мало, и они здесь были чужими. Это ощущалось без труда. И в ответных взглядах людей — и даже тех самых орков и «имперских» гномов — напряжение и злоба читались без труда.
Неизвестно, что именно вело этих Рокка в имперскую столицу, но очевидно, что это была крайняя необходимость. Без неё эльфы в сердце империи старались не появляться — и, пожалуй, правильно поступали…
Война окончилась семь лет назад… но эльфов всё ещё помнили врагами.
Я аккуратно, не привлекая внимания, краем глаза покосился на Шаэриэнн, закутавшуюся в свой плащ так, что не видать было даже кончика носа. Хмурая и непривычно молчаливая в такие мгновения, она почему-то напоминала мне воробья, нахохлившегося под дождём. Или мальчишку-подростка…
Нашего, человеческого.
Я вдруг поймал себя на мысли, что уже довольно давно совершенно не воспринимаю её как эльфийку. А ведь во время нашей первой встречи… той самой, возле бани у несостоявшегося кострища, готов был её убить.
Что и говорить, жизнь иногда горазда на странные фокусы — куда там бродячему цирку…
За припасами и фуражом Антонио наведался один. Мы ожидали его в лесу на изрядном расстоянии от посёлка: меня могла выдать случайная встреча, а эльфийка, путешествующая в одиночку, а уж тем более в компании с человеком, тоже была бы прекрасным объектом для подозрений.
Тонио к задаче подошёл творчески — он принёс всё и даже больше. Мы с Шаэриэнн не сдержали удивлённых возгласов, когда благополучно вернувшийся маг бережно развернул потёртый дорожный плащ неопределённого тёмного цвета, извлекая из его складок меч.
— Это тебе, Альтар, — пояснил он. — Только с деньгами у нас теперь туговато… Пришлось отдать оружейнику две дюжины имперских — почти всё, что было…
— Две дюжины имперцев?! — я протянул руку, принимая меч. — Дай посмотрю… Да за такие деньги его должен был ковать сам Крайн Золотой Топор, не иначе!…
Увы, Крайном там и не пахло. Меч был скверный: шаткая крестовина, грубая заточка, неважный баланс… Мне вспомнился старый клинок, принадлежавший Шаэриэнн в ту пору, когда она проживала близ лесной деревеньки… ну, тот и вовсе нельзя было назвать оружием. А этот меч всё же куда-нибудь да сгодился бы — хотя лучшее применение ему, на мой не слишком изобретательный взгляд, было плашмя огреть зазевавшегося врага по башке. И то рукоятью…
— Я, конечно, не мастер выбирать мечи… — очевидно, Антонио прочитал что-то на моём лице. — Но это лучшее, что имелось у местного кузнеца. А когда мы будем входить в Рожерион, пусть лучше у тебя будет хоть какой-то меч, чем совсем никакого…
— Почему? — спросил я.
И едва не сразу же сам сообразил ответ, подивившись собственной глупости.
— Ты же наёмник, — Тонио пожал плечами. — А что же это за наёмник без меча?
Демоны!… Маг был сто раз прав. Наёмник с пустыми ножнами наверняка бы вызвал у городской стражи ненужный интерес.
Однако меч наёмника — залог его жизни. Мало-мальски толковый стражник, рассмотрев этот, никогда не поверит, что найдётся остолоп, доверяющий в бою такому паршивому оружию…
— Хотя бы твои две дюжины имперцев себя оправдали… — проворчал я, засовывая клинок в ножны за спину, стараясь при этом, чтобы на виду оставался один лишь черенок.
Ну, по крайней мере, он полутораручный. И на том спасибо…
В город мы вступили порознь. Рио я заранее устроил на постой в одной из маленьких гостиниц в предместье и теперь, следуя заранее обговоренному плану, изображал вольного искателя удачи с окраин, в силу Боги весть какой прихоти судьбы подавшегося в столицу. Здесь такой публикой никого было не удивить. Стража у ворот, приняв у меня положенную мзду, лишь лениво наказала соблюдать правопорядок и закон, и тут же потеряла ко мне интерес, переключившись на купеческий обоз, что сулил куда более жирный куш, чем безвестный бродяга…