Хозяин дома без лишних слов согласился предоставить нам кров на то время, которое нам придётся провести в столице и сохранить в тайне наше пребывание здесь.
— Мой дом — в вашем полном распоряжении, — он широким жестом повёл вокруг себя рукой. — Многого, увы, предложить не могу… Но всем, что видите, пользуйтесь, как своим. Ты ведь знаешь, Тонио: твои друзья — это мои друзья…
— А как к этому отнесётся твоя дама? — осторожно спросил Антонио.
— Мариэтт?… — Брови Энцо удивлённо вскинулись вверх, но он быстро сообразил, как друг догадался. — О нет, не волнуйтесь… Это моя невеста. Визит друга детства я смогу ей объяснить. К тому же сейчас мы почти не видимся… Видишь ли, Мари белошвейка и живёт в Мраморном Дворце. Ныне покойная Императрица, Её Величество Селесте, три года назад забрала её ко двору из Бискайи, впечатлившись её мастерством… — не сдержавшись, похвалился он. — Там мы и познакомились. Сейчас, в преддверии Бала Начала Весны, у неё прорва работы…
— Это ещё не всё, о чём мы хотим попросить тебя, Энцо, — вздохнул Антонио.
— Чем могу… — улыбнулся тот.
Однако узнав о том, что мы рассчитываем на тайную аудиенцию у самого Императора, он посерьёзнел и крепко задумался.
— Я был бы очень рад вам помочь… — Когда он вновь заговорил, голос его звучал виновато. — Но как это устроить, даже не представляю. Конечно, всеми прошениями, поданными на имя Императора, занимается Канцелярия, и именно мы отбираем тех, кто удостоится высокой чести предстать перед Императором лично. Но ни о какой персональной аудиенции здесь и речи не идёт… На третий день каждой лунной четверти Рожеро Справедливый принимает посетителей в Солнечной Зале Мраморного Дворца. Это означает прорву народу… Кроме Его Величества там, как правило, присутствуют члены Совета, Верховный Жрец и Верховный Магистр, едва ли не треть Канцелярии… Это не говоря уже об охране и самих просителях, которых, несмотря на все наши усилия, редкий раз собирается менее полусотни… Так что сами видите — этот вариант не годится.
— Что же тогда? — Антонио невесело хмыкнул. — Быть может, нам стоит попытаться испросить аудиенции письменно?
— Передать послание? — Энцо прищурил глаза. — Это, наверное, можно было бы устроить. Но… Тоже не без проблем. Мой ранг, к сожалению, не настолько высок, чтобы я сам мог пробиться в Императорский кабинет. Как ни крути, бумагу мне придётся передавать через третьи руки. Что-то при этом объяснять… И даже если я буду уверен в человеке, которого попрошу об этой услуге, никто не даст гарантии, что это не привлечёт ничьего внимания или…
— … что письмо попросту не перехватят! Одумайтесь!… — Я покачала головой, с укоризной взглянув на Антонио и Альтара. — Как мы можем доверить бумаге то, о чём даже тяжело решиться говорить с глазу на глаз…
— Я не то имел в виду… — Антонио отвёл взгляд. — Ну, то есть… Письмо, конечно же, не будет содержать детали. А лишь просьбу принять нас, со ссылкой на… Скажем, на того, кто направил нас к Его Величеству.
— Ну и ты можешь себе представить, что будет, попади эта бумага не в те руки?! — Сама того не замечая, я повысила голос. — Ты думаешь, те, кто заварил такую кашу, пропустят даже тень такого намёка мимо ушей? Да Энцо найдут в два счёта! А нас — в три! Тогда уж проще явиться в Императорскую приёмную и в открытую выступить на глазах у той самой толпы… Интересно, как долго мы после этого проживём?!
— Ко всему, ещё должен сказать: что бы вы ни придумали, времени у вас немного, — Энцо виновато пожал плечами. — Сейчас ещё куда ни шло, пока Рожеро Справедливый занят подготовкой к Балу… Но, как только празднества завершатся, начнутся заседания Малого Совета по подготовке и утверждению законов, которые будут длиться луну, а то и больше. Вот тогда застать Императора станет практически невозможно. Даже обязательные встречи с подданными на этот период упразднят…
— Что же делать? — Я перевела взгляд с Антонио на мрачно молчащего Альтара.
— Не представляю, — признался маг. — Вся надежда, друг мой, если честно, была на тебя…
— А этот Бал… — Я в смятении замолкла. — Это… что-то значительное?
— Ещё бы! — Во взгляде Энцо скользнуло недоумение — должно быть, он считал это очевидным. — Первый Бал в честь наступления весны, он знаменует начало нового года… Празднества продлятся почти четверть. Знать съезжается со всех концов государства, столица который день стоит на ушах…