Я никогда не видел правителя своими глазами — вплоть до сегодняшнего дня.
Взгляд Императора, зоркий и цепкий, был строг — даже несмотря на тронувшую губы лёгкую светскую улыбку. Он внимательно прошёлся по нашим лицам, задержавшись на Шаэриэнн, присевшей в изящном реверансе, немного дольше, чем того требовали приличия.
— Очевидно, в Вартассе весна наступила раньше, чем у нас в Срединной Империи. Алишеру Ар Кэррайну посчастливилось сорвать на восходных просторах восхитительный цветок… Благодарим герцога за то, что позволил всем нам сегодня насладиться его дивной красотой…
Я заметил, как вспыхнула, зардевшись, Шаэриэнн — безусловно, слова Императора льстили ей. А вот я отчего-то в этот миг почувствовал досаду — мне никогда не удавалось так изящно строить фразы, пусть даже проявляя простую любезность…
Я поспешил поклониться, опасаясь выдать свои мысли и, увлекая Шаэриэнн под руку, освободил место перед троном для тех, кого следом за нами препроводил туда герольд. Взгляд Императора Рожеро переместился на новых гостей, а нам с эльфийкой распахнула свои объятия собравшаяся в тронном зале толпа.
… Вот теперь я на самом деле оценил, насколько Шаэ была права, говоря, что нам только на руку маскарад. Крис настоящий, даже невзирая на нелюбовь к публичным выездам, просто обязан был как рыба в воде ориентироваться во всём этом хороводе знатных фамилий — требовало положение. А я ведь совершенно никого из присутствующих не знал…
Между тем, ко мне несколько раз обратились по имени, сделали пару комплиментов «леди Дэйдрэ» и поинтересовались здоровьем отца. Если бы не костюмы — мне пришлось бы туго… Но, к счастью, не я один не мог распознать «знакомых» — половина зала со смешком гадала и выпытывала друг у друга, кто же скрывается под той или иной маской — и моё невежество не так уж и бросалось в глаза.
Изображая из себя «светского льва», я изо всех сил старался не выпускать из поля зрения Императора, однако момент, когда поток прибывающих гостей иссяк, всё же упустил. Всё так же оставаясь в плотном кольце сановной свиты, Рожеро Справедливый встал и направился к дверям. Двое гвардейцев потащили следом за ним столик с грифоньей маской. Я готов был кусать локти от бессилия: подобраться к Императору, не привлекая внимания, и уж тем более, сказать пару слов, не предназначенных для чужих ушей, было совершенно невозможно.
— Глубокоуважаемого вождя заинтересовал императорский выход?
Я повернул голову. Рядом со мной стоял невысокий толстяк в пёстром колете и зелёных штанах-рингравах, сзади к которым был прикреплён огромный разноцветный птичий хвост. Чулки на кривоватых ногах были ярко-жёлтыми, туфли же изображали мозолистые трёхпалые лапы. Затейливый хохолок на голове… клюв на маске. Птица-говорун, никак не иначе.
Я заставил себя улыбнуться.
— Да вот гадаю, не наняться ли к повелителю в охрану… Хлипенькая нынче гвардия. Я бы тот столик легко снёс и сам.
— Внушительно выглядите, Алишер… — тонкие губы «говоруна» разошлись в улыбке. — Вы меня, конечно, не помните. А ведь я когда-то подолгу бывал в Вартассе и частенько качал вас на коленях… Вам было всего несколько зим.
Демоны!… Разумеется, я не помнил. Хотя, если Крис был тогда совсем крохой, гостей отца должен был видеть и я.
— К сожалению, так сложилось, что мои дороги с тех пор не вели в Вартасс… Однако понемногу подрастала моя Виола, и грешным делом я надеялся, что когда-нибудь мы с лордом Эваном всё же объединим два герцогства… Но и этим моим чаяниям не судилось сбыться… — он с шутливым сожалением поглядел в сторону Шаэриэнн, которую как раз пытались вовлечь в своё чириканье две красотки в откровенных нарядах.
Я, изображая вину, развёл руками.
— Сожалею, Ваша Светлость, что разрушил ваши планы… Однако Любовь даруют нам сами боги — кто мы такие, чтобы спорить с ними?… Я уверен, что несравненная Виола ещё сделает блестящую партию.
— Да, да, конечно… — поспешил согласиться со мной «говорун». — Тем более, я совершенно не удивлён… Ваша супруга — редкая красавица. Его Императорское Величество совершенно прав, этого просто нельзя не заметить. Однако… нравы, царящие в мыслях и словесах, порой становятся преградой чувствам, даже самым сильным. Представляю, как, должно быть, вам пришлось нелегко, отстаивая своё право любить…
— Любовь на самом деле подобна крепкой стали, — припомнил я где-то слышанную фразу. — Трудности лишь закаляют её и делают прочней.
— Конечно, конечно… — он уже начинал мне надоедать. — Но ведь люди порой достаточно… нетерпимы. Даже ваш отец при всей его лояльности… — он осёкся. — Да и семейство Лаэританнэ, я слышал, крепко чтит старинные традиции, принятые у Детей Ночи. Как вам удалось добиться их согласия на ваш… союз?