— Шаэ… — вдруг тихо сказал Каратель, напрочь обрывая и без того нестройный ход моих мыслей. — А… давай потанцуем? И заодно придумаем, как нам дальше быть…
Я не нашлась, что ответить — лишь рассеянно кивнула…
И на сей раз музыка не подвела. В ритме лёгкой, размеренной тианы мы медленно кружили на одном месте и негромко переговаривались, делая вид, что любезничаем, не опасаясь при этом вызвать лишние подозрения.
— Итак, Император… — я поудобнее обхватила Альтара за шею и попыталась подытожить то, что имелось у нас. — … Всё время на виду. Не интересуется танцами, не общается ни с кем кроме десятка приближённых и, очевидно, личной охраны…
— Если так пойдёт и дальше, — неохотно признал Каратель, — праздник рано или поздно закончится, и нам попросту придётся уйти несолоно хлебавши. А другого шанса не будет…
— Не будет, — эхом повторила я, аккуратно заправив торчащую из-под шлема прядь смоляных волос ему за ухо. — Но, надо признать, сейчас мы совершенно бессильны. Остаётся дождаться, пока дойдёт до цирковых выступлений или начнут запускать фейерверки. И вот когда толпа расступится к стенам, давая место артистам, или же хлынет в парк любоваться зрелищем… Вот тогда надо постараться оказаться с Императором рядом и успеть шепнуть пару нужных слов…
— Может не получиться, — мрачно заметил Альтар. — По-моему, правителю умышленно не дают сделать лишнего шагу. И это как-то связано с тем, что заставляет его переживать…
Я уставилась на Карателя.
— Почему ты решил, что Император переживает?
— Так показалось, пока наблюдал за ним. Он много слушает и мало говорит. И, по-моему, при этом думает о чём-то своём… Опять же, кольцо на пальце — он то и дело его теребит… Вот и сейчас, кстати, тоже. Сама посмотри…
Продолжая бережно поддерживать меня за талию, Альтар легонько развернулся, увлекая меня за собой.
— Да, действительно… — с этой точки мне было видно Императора, как на ладони, и я прилежно понаблюдала за ним некоторое время. — А знаешь, складывается занятное впечатление…
— Какое? — прищурился Каратель.
— Что кольцо ему велико.
Альтар тихонько хмыкнул.
— Ну, быть может, так оно и есть.
— Вряд ли… — Я покачала головой. — Орион — это артефакт, уникальный и исключительно сильный. Кроме того, что это символ власти, он наверняка обеспечивает венценосной персоне защиту и, скорее всего, дарит и другие неслабые магические возможности…
Я вспомнила отцовские Пламенные Браслеты… налобный обруч с Туманной Звездой нашего короля.
— Артефакты такого уровня, как правило, сами подстраиваются под своего владельца — к примеру, во время церемонии вступления на престол. Это происходит единожды и уже не меняется до тех пор, пока вещь официально не перейдёт к его преемнику… Кольцо должно сидеть на пальце Императора…
Внезапно я замолчала.
Рука Альтара на моей талии дрогнула.
— Как влитое, — медленно проговорил Каратель. — Да?
Я кивнула.
— А если это не так…
— То, возможно, перед нами… вовсе не Император.
Мы уставились друг на друга, чуть не позабыв о том, что надо кружиться.
— Ты… уверена? — губы Альтара едва шевельнулись.
— Нет, конечно, — честно ответила я. — Но… можно попробовать разобраться.
— Как?
Я пожала плечами:
— С помощью магии — по-другому не выйдет.
Брови Альтара сошлись к переносице.
— Ты не забыла, что случилось, когда ты попыталась зачаровать вино?…
— Нет, разумеется, — я презрительно фыркнула. — Но кто тебе сказал, что я собираюсь колдовать?
Проследив за выражением его лица, я поспешила добавить:
— Да не волнуйся ты… Просто помоги подобраться поближе.
Каратель нахмурился ещё сильнее. Однако послушно повёл меня в направлении императорского трона.
Медленный танец был как нельзя кстати. Я полностью положилась на мастерство партнёра — благо, двигался Альтар уверенно и умело, и мне оставалось лишь переставлять ноги, не заботясь о ритме и шагах…
Потому мне не составило особого труда сосредоточиться, «читая» заклятья. Их было не так уж и много, и, разумеется, все относились лишь к императорской персоне.
Точнее — лже-императорской… Через некоторое время я действительно могла поручиться: наша догадка подтвердилась. Кто бы ни предстал перед нами в костюме грифона — это был не Рожеро Справедливый.