Вокруг фургона, безнадёжно застрявшего двумя колёсами в придорожной канаве, в ожидании нас собрался нешуточный отряд… Пара дюжин человек, вооружённых до зубов, к этому времени уже надёжно скрутили шестерых — очевидно, наших караульных — избавив их от оружия и напрочь лишив всякой возможности сопротивляться. Двое мужчин, слабо шевелясь, лежали чуть поодаль на земле — впрочем, крови я не заметила. Ещё один внимательно наблюдал за нами с крыши, приставив кривой нож к горлу бывшего возницы, в то время как троица его товарищей сноровисто выпрягала из постромков напуганных лошадей.
На первый взгляд все они — и нападавшие, и оборонявшиеся — выглядели очень похоже: неброская тёмная одежда, плащи без опознавательных знаков… Однако у тех, кто угодил в плен, лица были открыты, а вот нападавшие тщательно скрывали их под разбойничьими платками.
Худощавый мужчина, ожидавший у самого входа, очевидно, был здесь за главного. Он по-свойски кивнул нам, едва мы с Карателем выбрались на свет. Через его руку были перекинуты два плаща, точно такие же, как у его людей. Он протянул их Альтару:
— Надевайте. Чай, не лето…
Каратель без лишних слов развернул один, набрасывая мне на плечи. Только сейчас, закутавшись в тёплую шерсть, я почувствовала, насколько на самом деле озябла… Лохмотья, оставшиеся от моего бального платья, и одеждой-то толком назвать можно было с трудом…
— Вы не понимаете, с кем связались… — подал голос один из нашей бывшей охраны. — Мы императорская гвардия… У нас приказ…
— Плевать, — коротко бросил главарь.
— Вас повесят…
— Пусть сначала поймают!
По его знаку один из людей, держащих гвардейца, ощутимым тычком под рёбра заставил того замолчать. В это время двое других разбойников, вынырнув откуда-то сбоку, подвели к нам осёдланных лошадей.
Главарь первым вскочил на коня. Мы последовали за ним. Разбойники тоже сели в сёдла, не забыв собрать разбросанное оружие и увести упряжных лошадей. Гвардейцам, сгрудившимся у сломанного фургона, оставалось лишь бессильно проводить нас взглядами, полными лютой ненависти.
Отряд поднялся в галоп, разбрасывая снег из-под копыт, и через некоторое время зимняя ночь полностью поглотила нас.
Не могу сказать, как долго мы ехали и куда. С тракта почти сразу же свернули; главарь лишь молча подгонял свою лошадь, уверенно выбирая дорогу, а все остальные как приклеенные следовали за ним. Нас с Альтаром держали в середине отряда: вроде бы как не в плену, но и без малейшей возможности вырваться и сбежать. Все попытки расспросить наш новый конвой натыкались на стену молчания, и моя слабая надежда, что это Антонио каким-то непостижимым образом организовал нам отступной путь, сама собой развеялась в прах.
Однако тьма вокруг ещё даже не успела поблекнуть, когда, пустив коней чистым полем, отряд выбрался напрямик к небольшому замку, окружённому высокой стеной из белого полированного камня. Нас там, похоже, заметили ещё на подъезде: створки ворот были открыты, через небольшой, но глубокий ров перекинут мост, а зубцы решётки убраны вверх. Лошади, фыркая, влетели во двор и остановились, устало поводя боками.
Главарь спешился первым. Не скрывая усталости, вытер лоб тыльной стороной ладони, а затем повернулся к нам.
— Прошу простить за это представление… — хриплый мужской голос вдруг неуловимо преобразился, и заканчивал фразу уже знакомый нам… женский.
Альтар изумлённо распахнул глаза. Я же в который раз помянула про себя Извечного.
Будь неладна моя невнимательность!… Надо же было так сосредоточиться на собственной магии, в итоге оказавшейся бесполезной, и даже не подумать при этом отследить чужую…
Главарь между тем стянул повязку и капюшон, открывая лицо.
Синеглазая дочь Императора Рожеро спокойно выдержала наши взгляды, но остановила готовые было сорваться вопросы:
— Теперь мы можем поговорить в спокойной обстановке. Угроза вашей жизни миновала… Только предлагаю вначале подняться наверх — там есть камин, горячее вино и подходящая одежда. Сожалею об испорченном платье, Дочь Ночи, — она слегка склонила голову, повернувшись ко мне, — но другого выхода действительно не было…
Она бросила повод коня одному из своих людей и, сделав приглашающий жест, направилась к двери вверх по ступеням.
— Мы в плену? — с вызовом произнесла я.
Тира замедлила шаг.
— Вы гости, а не пленники… — Она сделала лёгкое ударение на начале фразы, но окончание не оставило сомнений в её истинном смысле. — Однако ваша безопасность превыше всего.