Тира энергично кивнула:
— Абсолютно. Это молочный брат моего отца. Его преданность и верность не подлежат сомнению, он доказывал их не раз.
— Просперио погиб оттого, что его предал кто-то близкий, — обронила я.
— В смерти Просперио ещё предстоит разобраться. Но его близких людей я вижу перед собой, — Рожерия взглянула мне в глаза, — и они его не убивали… Впрочем, не переживай. Мы будем осторожны — так, насколько это только возможно. Нам за спину не зайдут.
Я вовсе не разделяла уверенности принцессы, однако продолжать пикировку было глупо.
— Что ж… Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
— Знаю, — Тира невозмутимо склонила голову. — И знаю точно, что ожидание долгим не будет. Потому и советую расслабиться и отдохнуть… — она тонко улыбнулась, — … пока кров этого «зверинца» ещё способен дать нам свою защиту. Опытному хищнику хорошо известно, что настоящая опасность поджидает его как раз за пределами вольера, а не в уютных тёплых стенах…
— До тех пор, пока владелец не решит пошить себе из шкур новый плащ, — не удержалась я.
— Тем, кому нужна шкура, зверинец ни к чему, — откликнулась Рожерия, — достаточно хорошего охотничьего выезда. Зверинец держит тот, для кого жизнь зверя гораздо ценнее, чем его мех. А потому зверинцев, как и умных людей, вокруг не так уж и много…
Примарху-дознавателю никому ничего доказывать не пришлось.
Легенда, созданная им, нашла нас через три дня. Пересказывая суть событий, Тира, азартно сверкая глазами, назвала то, что случилось в Седоне, редкостной удачей. Судя по её словам, Бастион Ордена, распоряжающийся на Копях, изо всех сил пытался утаить происшествие, вероятно, рассчитывая замять его или справиться собственными силами. И, если бы означенный Примарх не уделял столь пристальное внимание всему, что касалось Седоны — скорее всего, грамотно составленной строчке в рапорте благополучно не придали бы значения.
Однако, споткнувшись о маленькую «нестыковку» в бумагах, человек Тиры не медля потянул за нить — и извлёк на свет такой спутанный узел почти что месяцевалой давности, что навскидку стоил нешуточного скандала, лишения плащей и, вполне возможно, нескольких высоко стоящих голов. Следствие не просто можно было «придумать» — оно было необходимо, как ясный дневной свет. Примарх мгновенно получил благодарность верхушки Ордена за проявленную бдительность, и вместе с тем все нужные печати. Теперь ему оставалась только прямая обязанность: отправить в Седону своих людей. Верительная грамота, подписанная им несколько ор назад, сейчас подрагивала у Тиры в руках.
Я разобрала легенду буквально по косточкам. Сложила и разобрала вновь. Явных слабых мест и нестыковок не ощущалось.
Удача…
Да, наверное, так оно и было. Однако избавиться от странного двойственного чувства и комка в горле мне не удавалось никак…
Нелюди.
Не люди.
Я, словно наяву, видела этих каторжников — маленький отряд растоптанных чародеев и измученных бывших солдат, брошенный на разработку нового дальнего прииска.
Как им удалось освободиться от цепей? Долгая кропотливая подготовка, разгильдяйство охраны или просто удача?… Кто знает… Но они не упустили свой единственный и ничтожный шанс, без сожаления швырнув остатки жизней в мимолётный проблеск безумной надежды…
Это звучало дико. Однако им удалось перебить конвой, не ждавший ничего подобного, и захватить в плен Орденского мага, приставленного к охране отряда. На невообразимое счастье каторжников, это был один из штатных палачей. Чародея быстро заставили разомкнуть колдовские Ошейники — последнюю преграду между узниками и иллюзорной свободой, после чего они убили его и скрылись в неизвестном направлении.
Смена караула, прибывшая через несколько часов, обнаружила ещё тёплые тела и забила тревогу. Мгновенно поднят был весь состав Бастиона, маги и охрана. Не прошло и полуоры, как над горами раскинулась мощнейшая поисковая сеть.
Маги прочёсывали каждую пядь Седоны в астрале, Чёрные Плащи и солдаты — на земле… По всем канонам наслаждаться свободой узникам оставалось считанные мгновения. Сбежать из Копей по собственной воле до сих пор не удавалось ни одной живой душе.
Каторжанам некуда было деться. И, тем не менее, они пропали. Просто исчезли, без следа растворившись в самом сердце проклятых рудников.
Почти четверть вся Седона стояла на ушах. Однако о беглецах не было ни слуху ни духу. Верховный смотритель каторги вместе с главным Чёрным Псом Бастиона в бессильной ярости готовы были есть землю, но чем дальше, тем яснее становилось, что поиски зашли в тупик. Прекрасно понимая, чем им это грозит, Седонские набольшие, взвесив все за и против, решили эту историю «замолчать», уповая на то, что рано или поздно сумеют разрешить её сами. Рапорт в Капитул был составлен хитро, без сучка и задоринки… за исключением маленьких оговорок, которые не получилось опустить.